— И кто же это такой?
— Великий Дорлан-Посланник.
Арма ждала у Ранера.
— Я волновалась за тебя, — сказала она.
Каренира внимательно посмотрела на блондинку. Платье и туфли на высоких каблуках исчезли, от золотых серег, перстней и ожерелья тоже не осталось и следа. Арма была одета в кожаный костюм для верховой езды. Пышные волосы были стянуты ремешками.
— Я тоже так хочу, — сказала армектанка, нетерпеливо избавляясь от платья.
Она бросила на стол несколько свитков пергамента разной величины. Ранер взял один из них и посмотрел на печать.
— Оставь, братец, — сказала Арма. — Эти письма явно не про твою честь. Твое дело — выбивать из купцов золото.
— Но малую печать Князя-Представителя я узнать могу, — проворчал Ранер, отдавая свиток сестре.
— Два одинаковых приказа для комендантов гарнизонов в Риксе и Бадоре, говорила Каренира, натягивая рубашку. Она потянулась к куртке. — Их содержание сводится к трем словам: ничего не делать. Письмо без печати для Глорма. А это, — она взяла один из свитков поменьше, — приказ об увольнении со службы одного офицера. — Она разорвала свиток в клочки и бросила на пол.
— Что ты делаешь? — изумилась Арма.
— Тот, кто подписал этот приказ, прекрасно знает, что в Риксе его никогда не получат.
Она взяла самый маленький свиток, перевязанный красным шнурком.
— А это мое, — пробормотала она, убирая его в сумку.
Арма и Ранер переглянулись. Каренира чуть улыбнулась.
Заботливо спрятанный пергамент содержал всего несколько слов и подпись:
"Предъявительница сего имеет право видеться со мной всегда и всюду, в любое время дня и ночи.
Н.Р.М.Рамез, Представитель Императора в Громбе".
ЭПИЛОГ
Хмурое утро не рассеяло ночную тьму, принеся с собой лишь новую волну дождя и еще более сильные порывы ветра. Из шкуры Рбита, наверное, можно было бы выжать целый ушат воды, тем не менее кот пребывал в отменном настроении.
— Как долго они там торчат?
Женский голос из темноты коротко ответил:
— Три дня.
— Не пытались пробиться?
— Пытались.
Кот снова перевел взгляд к не видимому ни для кого другого черному провалу пещеры, зияющему в скальной породе.
— А ночью?
— Тоже пытались. Но ночью по этой стене никому не спуститься. А нижний вход мы завалили каменными обломками.
— Хорошо, Кага. Как всегда — хорошо. Неужели ты никогда не ошибаешься?
— Иногда ошибаюсь, — угрюмо ответила она. — Рбит, знаешь, сколько моего народа перебила Мавала? Вот, собственно, и ошибка: я должна была прикончить эту стерву еще год назад, тогда была такая хорошая возможность…
