Ева, – сказал Ангел, – скоро мы расстанемся. Я буду молиться за вас. Береги девочку и не бросай люльку, она еще послужит ей.
Я буду очень далеко, и даже на том свете мы не увидимся. Но у нас еще целых три дня, так не будем же их терять.
Гевил был наказан черной работой. Он убивал кистеперых китов перед Потопом, резал египетских первенцев, разрушал Содом. Среди узников на небесной галере он был хорошо известен.
Ева отправилась по степи к Иаван-городу, к спине её была приторочена люлька с ребенком, из-под ремней сочилась кровь, из грудей – молоко. Капли смешались в следах, так появились первые опийные маки.
Ангелика росла тихим задумчивым ребенком, в ее волосах среди огненных прядей пробилось сизое перо.
Марина пришла в себя в больнице. В истории болезни значилось: отравление угарным газом.
Соседи-алкоголики растопили камин, который в последний раз пробовал живой огонь, должно быть, году в двадцатом, когда доктор Тойфель уничтожал семейный архив. Едва в изразцах заплясало шальное пламя, из трубы, забитой прошлогодним снегом, тяжело ухая, вылетела опаленная сова.
Марина знала, что диагноз не верен. В ее легкие просто попала вода из сновидения.
Она помнила смутно: какие-то люди бегали вокруг нее, били по щекам, но больно не было, стало быть, били внутри сна.
Человек в пространстве мечты легок и неуязвим. Он прыгает, как мячик, летает, как волан, и всегда возвращается целым и безмятежным, о какие бы скалы ни разбивался во сне.
Однажды Марине случилось проучить на той стороне наглеца. Она наотмашь лупила негодяя бамбуковой палкой, но на нем не появилось и царапины, обидчик противно смеялся и показывал палец.
Соседи по площадке действительно угорели, но это случилось за толстой глухой стеной, в каких делают тайники для золота, а у Марины были открыты окна. Спасатель услышал, как она стонет, и решил, что и в этой квартире газ. Так или иначе, сестра могла задохнуться, но ее откачали.
Когда Марина, слегка пошатываясь, вошла в ординаторскую и представилась коллегам, ей предложили кофе и телефон. В сигарете отказали, не сильно и хотелось.
Сначала она позвонила в институт, сказала, что заболела.
Ей ответили: Ладно, тебя тут какой-то голландский фотограф искал.
Затем нашла по справочнику номер частной наркологической клиники, набрала и попросила доктора Краснова, своего однокашника.
Через час Краснов прилетел на своем зелёном тропическом пассате и забрал ее. Следуя старому правилу
