— Еще как выйдет. Из тебя получился отличный лодочник. Нос особенно убедительно смотрится — такой красный, моряцкий.
— Почему ты не можешь быть лодочником? — завопила Шельма и топнула сапогом. — Я же ни бельмеса не смыслю в лодках! Почему я должна?
— Потому что меня она знает, а тебя — нет. Слушай, все получится. Просто болтай все время про нос и корму и повторяй «йо-хо-хо», и «полундра», и все в таком духе. Плюй против ветра. Пусть Дадли споет какую-нибудь матросскую песню. Хотя, пожалуй, это лучше приберечь для экстренного случая.
— А где корма? — встревоженно спросила Шельма.
— Понятия не имею. Там, где тупой конец, наверное. Какая разница. Эта девица все равно не разбирается. Самое важное — посадить ее в лодку и увезти из гавани. Когда окажемся в открытом море — можно будет расслабиться. Мы с Хьюго вылезем из-под брезента и возьмем у тебя весла.
— А которые тут весла? — спросила Шельма.
— Вот эти длинные палки, их в воду суют, — объяснила Пачкуля. Она начинала терять терпение. — Ничего сложного. Окунешь их в воду, поболтаешь туда-сюда, лодка и поплывет.
— Да, но в какую сторону? — озабоченно спросила Шельма.
— Надеюсь, что вперед.
— Главное, чтобы не ко дну. Слушай, Пачкуля, мне все это не нравится.
— Да успокойся ты. План блестящий. Мы просто увезем ее в море и оставим на какой-нибудь скале на пару деньков. Чтобы она не мешала, и у Скотта появится шанс. Он станет звездой шоу, в газетах напечатают восторженные рецензии. Это обязательно сработает! В книжках всегда срабатывает.
— Мы не в книжке, — сказала Шельма. — Все по-настоящему. Там, внизу, настоящая мокрая вода, и я не уверена, что на этой лодке можно плыть.
— Ну конечно же можно. Хватит искать изъяны в моем блестящем плане.
— Меня больше беспокоят изъяны в лодке.
— Чепуха. Все пройдет как по маслу. Потом, когда Скотт снова станет звездой, а про Лулу все забудут, мы вернемся и заберем ее. Ты же знаешь этот шоу-бизнес. С глаз долой — из сердца вон. Сегодня здесь, а завтра там. Как пришло, так и уш…
— Госпоша! — Хьюго (его оставили на стреме) вынырнул из темного переулка и с выпученными глазами помчался к ним по брусчатке. — Это она! Она идти!
— Так, за дело. Хьюго, в лодку. Теперь все зависит от тебя, Шельма. Не подведи.
Пачкуля с Хьюго ринулись вниз по ступенькам и забрались в раскачивающуюся лодку. Они легли плашмя на дно и едва успели накрыться брезентом, как из переулка вышла Лулу. Она остановилась в нерешительности. На Лулу было самое модное ее платье, самые блестящие драгоценности и в высшей степени неуместные золотые босоножки на шпильке. Такой шанс выпадает раз в жизни, и девушка явно намеревалась произвести на миллионера впечатление.
