Горетовские рассказы | страница 6
Модница
Когда матери исполнилось восемнадцать лет, родители купили ей первые в её жизни туфли. И однажды она с подружками пошла в Крюково. Как и полагается, туда дошли босиком и только там обулись. Обратно домой шли с попутчиками-кавалерами. При ухажёрах девушки не решились разуться и форсили в туфлях до самого дома. Еще издалека заметила мать Марфа, что её дочка Нюра вышагивает по лужам в новых светлых туфлях. Дома "щеголихе" досталось, родительница оттаскала её за косу. А туфли отобрала и потом долго не разрешала их надевать. В молодости у матери была длинная и толстая коса, но она мечтала о короткой стрижке с чёлкой на лбу в виде крыла бабочки. Несмотря на родительский запрет, в очередную поездку в Химки мать зашла в парикмахерскую и сделала себе эту модную причёску. Дома ей опять сильно попало от матери, но отрезанную косу вернуть уже было нельзя. С новой причёской мать сфотографировалась в фотоателье. Потом с этой фотографии она сделала увеличенный портрет. Этот портрет она очень любила и хранила.
Реликвии
Моей матери в приданое дед Никита подарил деревянный сундучок своей работы. При мне он уже был старым, побитым, невзрачным. Мать в нем хранила документы. Мы, дети, смеялись над её сундучком, чуть ли не требовали выкинуть его. Однажды довели мать до слез своими нападками. Было у нас также два стула работы деда Никиты. Жили они долго. Помню, на чердаке хранились серпы, которыми мать работала в молодости. Там были также сечки, которыми раньше рубили капусту в корыте. Ещё там были чугуны, которые раньше служили вместо кастрюль. В них готовили еду для людей в печке, а в больших чугунах - и корм для скота. Еще был старый угольный утюг. В такой утюг засыпали угли из печки и потом гладили. Была и ещё одна памятная вещь - молочная кружка. Это простая алюминиевая кружка на поллитра. Кружкой отмеряли молоко при продаже. Уж сослужила она службу нашей семье! Была ещё фляжка для подсолнечного масла. Эта фляжка была немецкая, с хитрым запором. Её привез отец с войны, и она служила потом много-много лет. Недавно я встретил такой запор на бутылке элитного немецкого пива. Кровати в доме были украшены накидками и подзорами с макраме. Много было разных вышитых полотенец, накидок, салфеток. Это работа старших сестёр Зины и Гали. Сейчас бы я старый дедовский стул сохранил. Но в пылу "культурных революций", в борьбе со старой жизнью, с "мещанскими пережитками" - всё утеряно. Был в Истре у тёти Тони. Она хранит старые стулья работы деда Евстрата.