раздражать Южноморское чиновничество, бизнес и иже с ними. Сами понимаете, рядом
Кавказ с отголосками войны, горцы непокорные, свободолюбивые казаки, переплетенные
в гордиев узел давние взаимные претензии, море незарегистрированного оружия,
транспортные и финансовые потоки. Регион, начиная с девяностых годов, не вылезал из
бандитских разборок. Ситуация сложилась непредсказуемая, криминал самым
бесстыдным образом рвался во власть. Народ устал от дележа и хотел стабильности,
людям необходимо было вселить уверенность в безопасном существовании, им
требовались гарантии.
Леднев, прекрасно зная криминальную историю Южноморска и окрестностей, не
нуждался в дополнительном описании событий, в которых был не только свидетелем, но и
активным участником, стоя на переднем крае борьбы с преступностью. Лично задерживал
авторитетов, лично допрашивал… случалось, сам же по жесткому указанию сверху
выпускал, расписываясь в собственном бессилии.
– То есть вы явились эдаким мессией для всех обездоленных и обделенных?
Губернатор и глазом не моргнул, оставив иронию без ответа.
– Иногда мне кажется, никто не ожидал от нас, что мы справимся. Я –
хозяйственник. Имею опыт политической борьбы, но, прежде всего, остаюсь
хозяйственником. Так что на Штурмина лег весь груз решения проблем с криминогенной
обстановкой в крае. Его должность – советника по взаимодействию с
правоохранительными органами – как нельзя лучше обозначила зону ответственности. И
весь предыдущий послужной список Бориса Андреевича являлся указанием на
чрезвычайно жесткий стиль управления и достижения поставленных задач. Тогда за край
сражались многие. Политические оппоненты и все те, кто находился в правовом поле,
стали моей прерогативой, остальные, кто вне закона – его. От него требовалось добиться
повиновения от одних и устрашить других. Показать всю мощь действующей власти!
– И в средствах он не был ограничен?
Недовольно крякнув, Юрий Алексеевич изобразил подобие кислой гримасы.
– Как сказать… Мы вынуждены были действовать в рамках закона, тогда как бандиты
особо не церемонились. Через месяц после назначения Штурмин обнаружил возле двери
своей квартиры растяжку. Хорошо, что благоразумно не перевез еще семью в Южноморск.
Сам же ее и обезвредил, не дожидаясь саперов. Дом – многоквартирный, мало ли что. Но
случившееся его сильно разозлило.
– И каковы были последствия?
– Борис быстро нашел контакт с силовиками. Как-никак сам столько лет погоны
носил… А последствия оказались тяжелыми. Ведь преступники объявили нам
