занимаемый пост и всю грязь, в которой надлежало разбираться. Его нельзя было не
любить: и молодые, и женщины в возрасте… Это чувство сродни тому, какое рождается у
малыша: он ничего не хочет взамен, просто любит. Поверьте, такое случается.
Виталию стоило больших усилий, чтобы стыдливо не опустить глаза перед укором
Веры Глонти. Столько силы, любви и скорби слышалось в ее словах.
– А вы как относились к советнику? – поинтересовался Леднев. – Вы же работали со
Штурминым с самого начала?
– Да, – воспоминания об уже бывшем шефе возвращали ее к жизни. – У Бориса
Андреевича не было в Южноморске другого секретаря кроме меня… Но если вы о
личном… – Она вдруг перестала раскачиваться и выпрямила спину, с вызовом взглянув на
Леднева с Лосневским, и голос ее, не став громче, обрел тем не менее твердость. – Я
никогда не была в его постели и не испытывала домогательств с его стороны. Хотя
признаюсь, как и многие, была в него влюблена. Это чувство платоническое, без
притязаний. И Борис Андреевич никогда не давал повода ни мне, ни кому другому. Просто
пообщавшись с ним, понимаешь, что такое настоящий Мужчина, что такое Крепкое
мужское плечо. Заряжаешься его мощнейшей энергетикой… А он всегда любил свою
жену. И мы вдвойне уважали его за это.
– Скажите, – Лосневский кинул взгляд на Леднева, точно ища немого согласия, – при
таком большом количестве поклонниц мог ли кто-то из них желать смерти Штурмина?
Ответила Вера не сразу, долго взвешивая ответ, понимая, что от ее слова зависит
возможность поимки убийцы.
– Не думаю. Чтобы возжелать лишить человека жизни, надо иметь веские причины.
Затаить обиду. – Теперь она сидела ровно, но пальцы продолжали теребить уже не подол
юбки, а тонкий золотой браслет, снятый с запястья. – А Борис Андреевич не мог никого
обидеть, в любой ситуации оставался предельно тактичным…
Разговор с секретаршей погибшего не проливал свет на сегодняшнее ЧП. Конечно,
Леднев и не надеялся, что она назовет следствию имя потенциального убийцы, но верил,
что удастся нащупать какие-то точки преткновения. Пока же он «стрелял» наугад.
– Вера Георгиевна, в силу занимаемой должности вы проводили с советником
времени больше, чем кто-либо другой. Постарайтесь припомнить, может, в последнее
время что-то происходило со Штурминым? – он замолчал, позволив осознать важнейшую
роль, которую отводит ей следствие. – Возможные перепады настроения, необоснованное
возбуждение? Какие-то незнакомые лица в его окружении, непонятные звонки? – Василий
