было… Но видите, ничего не вышло…
– И то верно, – согласился Леднев. – А при последней ссоре супругов Штурминых вам
в глаза ничего не бросилось?
– Ничего. Никто никого убить не грозился. Обычное дело: супруги повздорили. На
Руси всегда говорили: милые бранятся – только тешатся…
– Угу, – не удержался Лосневский, – а еще: бьет, значит любит!
Леднев смерил коллегу недобрым взглядом, а Вера не придала словам никакого
значения, только отметила:
– Они и любили друг друга беззаветно. Штурмин никогда не позволял себе не то, что
руку на женщину поднять, голоса не повышал. Если уж срывался, то что-то из ряда вон
выходящее должно было случиться. А такого почти не бывало… Кстати, после ссоры из
кабинета они под руку вышли. Помирились сразу же.
– А почему, вы говорите, по «Золотым воротам» переговоры забуксовали? –
следователь вернулся к версии, которую считал знаковой.
– Я и не говорю, – отмахнулась Вера. – Там проблемы какие-то возникли: то ли с
регистрационными документами какими-то, то ли задержки с финансированием –
Штурмин меня не посвящал досконально, а я излишним любопытством не страдаю.
Лосневский что-то пробубнил в ответ, явно недовольный полученной информацией.
– При вашей работе – весьма похвальное качество, – улыбнулся Леднев, но его
реверанс остался незамеченным. – Скажите, Вера Георгиевна, должно быть, при такой
деятельности и огромном обаянии у советника отбоя не было от женского пола?
Ему показалось, что глаза женщины потемнели, став цвета каштанового меда, и в них
просквозила горечь.
– Борис Андреевич никогда не страдал от отсутствия внимания со стороны женского
пола. Это правда. Но никогда, простите, не волочился за каждой юбкой. Я думала, что
таких мужчин не существует в природе, – она запнулась, но затем продолжила. – От меня
самой муж ушел к другой… Но оказывается, еще встречаются. Они, как динозавры,
вымирающий вид. Один на тысячу, или даже на миллион. – Ее голос дрогнул, но
наполнился нежностью, которой раньше не было. – Он очень обходителен был с
противоположным полом, всегда внимателен, при встрече улыбался и спрашивал, как
дела. Не для проформы, а действительно интересовался. Разговор мог поддержать на
любую тему… Вокруг него всегда было много женщин. И почти все в него были
влюблены, – уловив ухмылку на лице следователя, она добавила. – Далеко не каждый
может понять, о чем я говорю. Его любили, но не так, как вы себе представляете, а в самом
хорошем смысле этого слова. Штурмин очень светлый был, дружелюбный, несмотря на
