По крайней мере, я была не одинока на дорожке позора через парковку. На полпути к зданию я заметила парня, следующего за мной. Уверена, он был недостаточно взрослым, чтобы иметь водительские права, а его светлые волосы торчали во все стороны, как и его огромные уши. Судя по веселому выражению лица, ему было плевать, что он опоздал.
Парень кинулся вперед, чтобы успеть к дверям раньше меня и, к моему удивлению, придержал их открытыми. Я не могла вспомнить ребят из своей предыдущей школы, которые бы так поступали.
— После вас, мадемуазель, — учтиво произнес он.
Мадмуазель? Я опустила глаза, чтобы он не заметил мое лицо. Не стоит грубить в первый же день.
— Спасибо, — пробормотала я, заходя внутрь и ускоряя шаг. Но парень был выше меня и сумел быстро догнать. К моему ужасу, вместо того чтобы пройти мимо, он замедлился, чтобы мы шли вместе.
— Мы знакомы?
Боже. Неужели он ждал от меня ответа? К счастью, нет, поскольку он даже не дал мне на него времени.
— Я тебя не знаю, — категорично сказал парень.
Блестяще подмечено, Эйнштейн.
— Но я должен тебя знать, — продолжил он и прямо перед офисом остановился, преграждая мне путь. Протянув руку, парень посмотрел на меня с ожиданием.
— Я — Джеймс, — представился он, и я наконец смогла рассмотреть его лицо. Детское, слегка наивное, но черты были более резкими и зрелыми, чем я ожидала. — Джеймс Макдаффи. Только засмейся, и я тебя возненавижу, — добавил он со всей серьезностью в голосе.
Не видя другого выхода, я слабо улыбнулась и пожала его руку.
— Кейт Винтерс.
Он смотрел на меня дольше, чем было необходимо, а на его лице расплывалась глуповатая улыбка. Секунды шли, я смущенно заерзала и переступила с ноги на ногу и, наконец, прочистила горло.
— Эм… ты не мог бы…?
— Что? Ой. — Он отпустил руку и снова открыл передо мной дверь. — После вас, Кейт Винтерс.
Я зашла внутрь, прижав к себе сумку. В офисе сидела женщина, с головы до пят одетая в голубое, с гладкими каштановыми волосами, за которые я была готова душу продать.
— Здравствуйте, я…
—… Кейт Винтерс, — перебил Джеймс, становясь рядом. — Я ее не знаю.
Секретарше удалось одновременно вздохнуть и засмеяться.
— Что на этот раз, Джеймс?
— Колесо пробило, — он ухмыльнулся. — Сам его менял.
Она что-то записала на розовом кусочке бумаги, затем оторвала его и передала ему.
— Ты уходишь.
— Правда? — его ухмылка стала шире. — Знаете, Ирен, если вы будете и дальше меня недооценивать, я решу, что больше не нравлюсь вам. Завтра в то же время?
