— Но в ближайшее время, пожалуйста, — мягко попросила она.
Я сглотнула, но не ответила. Жизнь без нее была неминуемой, и чем меньше я об этом думала, тем лучше.
— Завтра утром придет сиделка, — я поцеловала маму в лоб. — Я проверю, чтобы она знала все, что нужно делать, прежде чем пойду в школу.
— Почему бы тебе не остаться со мной сегодня? — неожиданно спросила мама, похлопывая по пустому месту на кровати. — Составь мне компанию.
— Тебе нужно отдохнуть, — ответила я, замешкав.
Она провела холодными пальцами по моей щеке.
— С тобой у меня лучше получится.
Искушение свернуться рядом с ней, как в детстве, было непреодолимым. Каждый раз, когда я уходила от нее, то гадала, не был ли это последний раз, когда я видела ее живой. Но сегодня я позволю себе избежать этой боли.
— Конечно.
Я устроилась рядом, убедившись, что оставила ей достаточно одеяла, когда прикрывала свои ноги. Будучи уверенной, что она в тепле, я обняла маму и вдохнула знакомый запах. Даже после многих лет в больнице, от нее все еще пахло яблоками и фрезиями. Она уткнулась мне в макушку, и я закрыла глаза прежде, чем они начали увлажняться.
— Люблю тебя, — прошептала я, желая крепко обнять ее, но зная, что тело матери не выдержит таких объятий.
— Я тоже люблю тебя, Кейт, — тихо ответила она. — Клянусь, утром я буду здесь.
Как бы мне ни хотелось, я знала, что это обещание она не сможет держать вечно.
***
В эту ночь мои кошмары были полны красноглазых коров, кровавых рек и воды, стеной поднимавшейся вокруг меня. Я проснулась от нехватки воздуха и тут же отбросила от себя одеяло, вытирая со лба пот. Вставая с кровати, я оглянулась на маму, боясь ее разбудить, но она крепко спала.
Хоть мне и не спалось, позволить себе выходной в первый же учебный день я не могла. Эдемская школа являла собой кирпичное здание, больше похожее на сарай. Школьников здесь едва хватало, чтобы заполнить ее, не то что сохранить в рабочем состоянии. Перевестись в нее было маминой идеей — после того, как я пропустила десятый класс, чтобы заботиться о ней, она решительно настроилась сделать все, чтобы я окончила обучение.
Я заехала на парковку через две минуты после первого звонка. Утром мамино состояние резко ухудшилось, а сиделке — пухлой женщине по имени София — я пока не доверяла. Не то чтобы в ней было что-то конкретно смущающее, но последние четыре года я провела в заботе о матери, и считала, что никто другой не способен сделать мою работу правильно. Я чуть не осталась с ней дома, но мама настояла, чтобы я пошла. Хоть день начался плохо, я была уверена, что к концу он станет еще хуже.
