Из патрульной машины, стоявшей в проезде между домами, за ними наблюдали три пары глаз.
– «Девятку» хлещут, – определил водитель. – Значит, уже пьяные. И в лес ходили… Ото, смотри!
Размахнувшись, Фролов швырнул бутылку на газон.
– Задерживаем «по мелочи» [16]?
Старший экипажа поморщился:
– Парень с девчонкой гуляет, никого не трогает. Бутылку эту бомжи через минуту подберут, «спасибо» скажут. А что в лес ходили… Ты, когда пиво пьешь, под себя ходишь?
– Я бы у них все-таки документы проверил, – водитель не обиделся.
– Думаешь, если он в розыске, так у него в паспорте отметка стоит? Или ты все ориентировки помнишь? Сиди, еще найдем, кого проверить.
* * *
Артем сиял, как новенький рубль.
– Учитесь, студенты. Осталось найти пятьсот баксов. Все остальное у нас в кармане. Будете со мной – не пропадете!
– Я все-таки не понимаю, почему бы просто не пойти в милицию, – объяснения Веры не удовлетворяли Фролова.
Казначей рассмеялся:
– И не поймешь! Кто там работал, ты или я? Поверь, насмотрелся за пять лет. Запомни: каждый сам хоронит своих мертвецов. Никто этих бандосов не закроет. Побеседуют, по почкам разок заедут – и все. А на следующий день они приедут к нам. Не они, так их кореша. Мало таких случаев было? Тогда уж точно и квартиру придется продать, и все остальное. Нет, пока что выход только один: платить. Вопрос в том, где взять пять недостающих сотен. Есть предложения?
Фролов пожал плечами. Ответить грубо, но справедливо, типа: «Ты виноват – тебе искать», не хватило духа, как-никак Веркин брат. Когда пауза затянулась – спросил, хотя минуту назад не помышлял этого делать; может быть, только для того, чтобы не молчать:
– А если продать пистолет? Сколько стоит?
– Газовый? – деловито уточнил Артем. – Какой модели, калибр?
– Настоящий.
– Тс-с, – театрально поднеся палец к губам, Казначей увеличил громкость радио. – Ты это о чем?
Фролов был уверен, что Вера ему все рассказала. Посмотрел на девушку – она хранила независимое молчание, как будто вообще не слышала разговора.
Выслушав ответ Семена, Казначей на секунду задумался, потом азартно хлопнул себя по колену:
– Поехали, посмотрим одну точку. Вместо какого-нибудь рынка или других мест с сомнительной репутацией, где, как думал Фролов, можно продать оружие, остановились на тихой улочке в трех кварталах от дома Веры. Ничего примечательного вокруг не было: блочные девятиэтажки, машины вдоль тротуаров, загаженные газоны, стандартный павильон «24 часа» на пустыре между домами. У павильона разгружался грузовичок с косой надписью «Свежий хлеб» на боковине кузова.
