Его поход прервался на полпути.
- Привет! - послышалось где-то в стороне.
Женский силуэт вычерчивался в темноте, едва скрашиваемой уличными фонарями.
- Кто это? - удивился Роман, не признав голоса.
Девушка послушно вышла на свет, и он, натурально, обалдел от неожиданности.
- Катюха? Ты что здесь делаешь?
- Тебя хотела видеть.
- Меня?
Он завертел головой по сторонам, почуяв подвох. Но никого, представляющего для
него опасность, вокруг не увидел. Смешно сказать, недавно он вспоминал о ней. Нет, не в
порыве раскаяния. Просто воспоминания о том, как она тогда кричала и вырывалась,
придавали ему дополнительной мужской силы. Особенно во времена вынужденных сеансов с
откровенными «брёвнами».
- Слушай, Кать. Мне сейчас некогда. Давай завтра пересёчемся где-нибудь, а?
- Завтра ты не сможешь, - грустно сказала Катя.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю.
Вот ведь незадача! В другое время он бы не отказался с ней покутить, но сейчас его
ждала нежная, заправленная доверху коктейлями Оля. Уже как бы инвестиции произведены,
и наступило время дивидентов.
- Тебе понравилось в прошлый раз? - сказал он, надеясь, что дерзкая глупость отобьёт
у Кати дальнейшую охоту общаться с ним сегодня.
Но Катя всего лишь покорно улыбнулась:
- Кто же откажется от такого мужчины?
Блин! А что если групповуха, родилась в его пьяной голове новая идея? Он не знал
ещё, как отнесётся к этому Оля, да и у Кати хорошо бы спросить об этом конкретно, но сама
мысль о сладком запретном грехе взбудоражила его и ослепила.
- Слушай, я тут не один. Присоединяйся, а?
- Мальчик или девочка?
- Ты что? Я же не педик какой.
- Да, ты не педик. Ты просто мерзкий пассивный пидарас.
Возникший в её руках ствол он поначалу почему-то принял за фаллическую игрушку
из эротического магазина — наверное, ни о чём другом уже думать не мог. В глазах его
вспыхнул яркий свет, и живот пронзила невыносимо резкая боль. Его опрокинуло выстрелом,
повалив на спину. Пока ещё свет в его глазах не померк, он успел заметить искажённое
страхом Олино лицо, перевёрнутое «вверх ногами». Потом он перестал что-либо ощущать
абсолютно, медленно проваливаясь в бесконечную пропасть.
Катя выпустила в него всю обойму. До мёртвого пустого щелчка. Заметила в дверях
испуганных охранников и какую-то остолбеневшую девицу. Достала из кармана шубы новую
обойму, умело вставила её и сделала несколько неопасных выстрелов поверх их голов —
чтобы спрятались и не навлекали на себя беды. Полетели осколки. Одна пуля попала в окно
