«Предупредить, что выскользнет?» — подумал Карабутча. В другой раз это доброе намерение так бы и осталось добрым намерением, но сегодня Карабутча, как и всякий неофит, не мог не поступить согласно своим новым убеждениям.
— Не беритесь, проиграете. Выскользнет тыква! — сказал Ивась.
— А тебе какое дело? — крикнул Мордатый. — Ты в книги гляди, а куда не след — не суйся!
— И правда, не берись! — посоветовал изможденный, немолодой уже мужик с серым лицом и острым болезненным взглядом, одетый в покупную, но латаную-перелатаную рубаху.
Парень с любопытством посмотрел на мальчугана и подмигнул:
— Не выскользнет!
Мордатый облегченно вздохнул, поняв, что парень не отказывается от заклада, вытащил кошелек, долго перебирал в нем пальцами и, наконец найдя то, что искал, показал четвертной.
— Показывай и ты свои, — обратился он к парню.
— Поручитесь? — глянул тот на Кота.
Мордатый сразу же возразил:
— Э, нет, отец дьякон, — деньги на кон!
— Да вы не сумлевайтесь, — заверил парень. — Я же у них служу! Как раз за двадцать пять рублей. Еще и копейки не взял.
— Я за него ручаюсь, — заявил Кот.
— Нет, нет! — не соглашался Мордатый. — Нет, нет! Тут такое дело… Деньги на кон!
— И чего тебе, Иван, встревать в это дело? — бросил изможденный.
— А тебя, Латка, не ущипнули, так и ногами не сучи!
— Я погляжу, как ты засучишь!
Вокруг зашумели:
— И чего тебе, парень, рисковать?
— За что ж ты целое лето работал?
— Он уже у троих выиграл. И у тебя выиграет!
— Брось ты это, Иван, — посмотрев на своего батрака, на тыкву и на Мордатого, рассудительно посоветовал Кот.
— Да что он, маленький? — возмутился Мордатый.
— Дайте, дядя Петро, четвертной, — проговорил батрак.
Тот пожал плечами:
— Смотри сам… — И, вынув двадцать пять рублей, протянул руку Мордатому: — Давай и свои.
— Да ты что? Не веришь? Мне не веришь? Кто выиграет, того и будут.
— Давай, давай сюда, — гнул свое Кот.
Мордатый вздохнул и отдал деньги.
— Иван, — проговорил Латка, — ты же все лето работал как проклятый! Не жалко?
Тот, не слушая, окинул тыкву изучающим взглядом, потом, растопырив пальцы, показал Мордатому черные мозолистые ладони:
— Голыми руками поднять? Да?
— Да!
— Вот этими голыми руками? — повторил Иван.
— Да, вот этими голыми руками.
Парень вздохнул всей грудью и шагнул к тыкве, доходившей ему чуть ли не до пояса. Все замерли. Ивась испуганно смотрел на батрака, который сейчас проиграет заработок за все лето.
— Брось, Иван, — снова заговорил Кот.
— А сейчас брошу, — вдруг засмеялся тот. — Вот подыму и брошу! — Он широко развел руки и растопыренными пальцами изо всей силы ударил в бока тыквы, так что пальцы вошли в мякоть. Рывком подняв тыкву до уровня груди, мгновение подержал ее и так шмякнул оземь, что жижа и семечки брызнули выше дверного косяка лавки.
