— Ах, так мне еще нужна была и магнитофонная запись вашего разговора? Да на кой черт она мне сдалась? И так по вашим рожам не трудно было догадаться, что говорили вы не о деле.
Оксана бросила в чемодан несколько пакетов с бельем и косметикой.
— Погоди, не горячись, — еще пытался образумить свою жену Виктор Лозинский.
Оксана набросила на плечи куртку и, взяв чемодан, вышла в прихожую. Она уже понимала, победа над мужем близка. Сейчас он бросится утешать ее, заверять в любви, просить прощения. А она, еще немного поломавшись, даст себя уговорить и поцелует его. В конце концов, мало ли что могло случиться в синем микроавтобусе, мало ли какая глупость могла прийти в голову Виктору. Она была готова его простить, но только при одном условии: если он не станет унижать ее своими извинениями, если он даст ей понять, что с Эллой у него не было ничего серьезного.
Оксана сделала вид, что никак не может найти свой бумажник.
Виктор поднял его с ковра в гостиной и подал жене.
— Оксана, остановись, не нужно так.
Та гордо выпрямилась и снисходительно посмотрела на мужа.
— Теперь ты понимаешь, что вместе мы быть не можем.
Лозинский устало опустился на узкий диванчик, стоявший возле столика с телефоном.
— Оксана, я не хочу тебе врать…
Эти слова больно ударили по сердцу женщины.
«Так значит я не ошиблась! И не только в автобусе, не только после приезда в Москву, но и там…»
Но муж не дал ей додумать:
— Я чувствовал себя страшно одиноко, я так устал от дел… А тут еще пришлось вести ее в номер. Она была пьяна. Короче, я не выдержал. Но прошу тебя простить меня и обещаю — такое больше не повторится. Я люблю тебя, — Виктор сидел, глядя себе под ноги, нервно сжимая и разжимая кулаки.
— Ах так, теперь ты говоришь мне, что-то было? И к тому же вполне определенно. А начинал — это все дела…
— И как ты такое могла про меня подумать?
— Ты мерзкий тип, Виктор. И если думаешь, меня тронули твои слова — ошибаешься. Ты каждый день устаешь, каждый день у тебя дела. И если Элла Петракова может тебя развлечь, то пожалуйста, не буду вам мешать.
— Куда ты пошла?! — Лозинский вскочил и схватил жену за руку.
Но та зло вырвалась и оттолкнула его от себя.
— Ты мне противен! Я не собираюсь сидеть и слушать твое жалобное поскуливание насчет одиночества и усталости.
— Прости меня, больше этого не будет.
— Сколько раз мне уже приходилось слышать эти слова!
Оксана еще раз смерила взглядом вконец потерявшего гордость Виктора и, чтобы досадить ему еще больше, бросила:
