Через десять минут мы выехали с территории каретной фабрики и покатили к выезду из города. Время еще было, почему бы не купить и коня сразу? К тому же в немедленной покупке был еще один плюс. Уздечки и другую упряжь нужно шить по коню или подгонять. В армейских конюшнях была такая мастерская, можно договориться с ними. Так что через два дня у меня будет повозка, надеюсь, конь и новенькая упряжь. На эту тему я уже перетирал с шорником, он согласился помочь, а также сшить ошейник для Шмеля и поводок.
До Городища мы добрались за полчаса, деревушка хат на десять находилась в пяти километрах от Луцка.
Всю дорогу Матвеич, в недоумении покачивая головой, освещал мою покупку повозки. Она ему очень понравилась, уж он-то знал в них толк, но вот цена выводила из себя.
– Ты не волнуйся, как приедем на базу, отправлю пару бойцов, они-то и пригонят повозку к нам, а там мы за ней проследим, упряжь сошьем, благо есть кому и из чего.
– Да, я с дядькой Яшей уже разговаривал на эту тему, он обещал помощь. Тут главное купить коня. У этого крестьянина точно они есть?
– У него всегда есть, десяток кобыл держит… вон, кстати, у поля отдельную хату видишь? Туда и едем.
– Вижу и коней на поле тоже, много. Мне кажется, или они действительно такие здоровые?
– Не кажется. Таких ты еще не видел, у нас что – так, верховые да тягловые для повозок. Сено там привезти или другое войсковое имущество. А артиллерийские-то лошадки в частях, на месте дислокации. Вот там уж крупные.
– Почему не видел, у многих крестьян крупные кони.
– Таких у крестьян, поверь мне, нечасто увидишь.
– Это да.
Мы подкатили к хате, тут же забрехала псина, сообщая хозяевам, что прибыли гости-покупатели. На счастье, хозяин был дома, он как раз собирался в Луцк, а тут мы.
Сговориться с владельцем лошадей труда не составило. Мы направились в поле.
– Они, наверное, и едят, как два коня, – двигаясь к лошадям, пробормотал я.
– Ну, не как два, но ты прав, едят они больше, чем один обычный конь, – засмеялся владелец. – Но и работает он за двоих, уж поверь мне.
Из всех мне сразу приглянулся один каурый жеребец-трехлетка, я покрутился вокруг него, пока Матвеич с деловым видом открывал рот коня, рассматривал зубы, поглаживал бабки и поднимал копыта.
– Справный конь, – вынес он вердикт. – И подкован недавно.
– Сколько? – поинтересовался я.
– Семьсот, – ответил хозяин без запинки.
– Договорились, – согласился я, когда Матвеич кивнул. Конь этой цены стоил.
