Поэтому мы были в высшей степени поражены, когда, прибыв в окрестности селения Качковка, попали на поле боя, усыпанное сотнями трупов русских солдат, а также всем тем, что обычно остается на месте, где только что шло сражение. Пока мы не оказались в нескольких километрах от Качковки, наш путь лежал через абсолютно плоскую равнину, похожую на степь. И действительно, это было преддверие степей, лежащих дальше к востоку, за Южным Бугом и Днепром. Но постепенно, примерно через двадцать километров после Ямполя, когда мы подъезжали к Качковке, местность стала постепенно подниматься, чтобы резко оборваться перед лежащей далеко внизу зеленой равниной с деревьями, в глубине которой на берегах небольшой речушки лежало селение Качковка.
Около десяти часов мы достигли точки, расположенной примерно в полутора километрах от края равнины. Окопавшиеся на западном склоне долины русские упорно сопротивлялись. Нам пришлось ждать за Качковкой, пока передовым подразделениям нашей колонны удалось сломить фанатичное сопротивление советских солдат. Это вызвало задержку на несколько часов. В полдень бой все еще был в полном разгаре. К этому моменту немцы успели подтянуть сюда многочисленные батареи орудий среднего калибра и развернуть их прямо в полях посреди пшеницы. Несмотря на плотный огонь немецкой артиллерии, русские сопротивлялись яростно. Время от времени они снова и снова контратаковали, заставляя немцев уступать захваченную территорию. Отчаянную борьбу своего арьергарда, численность которого едва ли достигала хотя бы одного батальона, поддерживала советская артиллерия. Она поставила такую плотную огневую завесу, что немцам, несшим серьезные потери в пехоте, не удавалось продвинуть вперед свои орудия. Немцы заявляли, что русские оказались лучшими солдатами из всех тех, с кем им приходилось сталкиваться на этой войне прежде. Лучшими, чем поляки, и даже лучшими, чем англичане. Русские никогда не сдаются. Они всегда сражаются до последнего солдата, спокойно, упорно и самоотверженно.
Примерно в четыре часа пополудни мы увидели, как с оборонительного рубежа потянулись первые пленные. Большинство из них были ранены. Бинтов на них не было, лица были испачканы кровью и пылью, форма изорвана в клочья, руки черны от сажи. Они шли медленно, поддерживая друг друга. Показания пленных подтвердили то, о чем мы уже подозревали: основные силы войск фронта Буденного на Украине еще не участвовали в боях. Части, сдерживавшие немецкий натиск, состояли в основном из молодых новобранцев или из резервистов-ветеранов, поставленных под ружье в начале июля. Это были скорее крестьяне в военной форме, а не солдаты в полном смысле этого слова. Кроме специальных родов войск, таких как боевая авиация, артиллерия и танки, сама Красная армия (я имею в виду ядро советской военной организации) все еще ожидала, чтобы дать решительное сражение восточнее, возможно на берегах Днепра, а может быть – за Доном
