Хрущев нащупал руку жены.
— Надо, Нина, на Съезде об этом сказать. Нельзя жить слепыми!
— Не побоишься?
— Не побоюсь.
24 февраля, пятница
Съезд шел одиннадцать дней. Делегаты, руководители разных мастей: члены правительства, военачальники; деятели науки и культуры; передовики труда, на которых равняются миллионы советских граждан, в количестве 1349 человек, съехались в Москву. Из пятидесяти пяти зарубежных стран прибыли на Съезд делегации от коммунистических и рабочих партий. Делегаты, почетные гости, ветераны Партии, советские и иностранные корреспонденты заняли места в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца. Обстановка была приподнятая, в правительстве и на местах появилось много новых руководителей, людей сравнительно молодых, жизнерадостных, и не только в результате молодости жизнерадостных, а еще и потому, что им удалось пробиться во власть: кто-то стал депутатом Верховного Совета, кое-кто получил должность в Совете министров или попал в ЦК. Смерть Сталина, падение Берии, отставка Маленкова привели к бурному обновлению госаппарата, к резкому омолаживанию номенклатуры.
«С молодыми веселей, с молодыми мы сами молодеем!» — любил повторять Хрущев.
Булганин, Фурцева и Шепилов следовали его примеру, и старые кадры редели.
Съезд избрал новый состав Центрального Комитета и Президиум ЦК. В Президиум вошли Булганин, Ворошилов, Каганович, Маленков, Микоян, Молотов, Первухин, Сабуров, Суслов, Хрущев и украинский секретарь Кириченко. Кандидатами в члены Президиума стали Брежнев, Жуков, Фурцева, Шепилов, председатель советских профсоюзов Шверник, первый секретарь Таджикского ЦК Мухитдинов. Секретарями Центрального Комитета избрали Хрущева, Аристова, Брежнева, Поспелова, Суслова, Фурцеву и Шепилова. Вот она, квинтэссенция партии, руководящее и направляющее ядро государства! Вроде бы все, завершался этот обстоятельный Съезд и можно с энтузиазмом трудиться дальше — к «титанической созидательной работе во имя советского народа, во имя коммунизма, во имя мира на всей земле!» — призвал в отчетном докладе Первый Секретарь Хрущев.
Партийные исполины были удовлетворены, в перерыве, в комнате отдыха пожимали друг другу руки, улыбались. Николай Александрович Булганин распорядился налить всем по рюмочке коньяка, присутствующие стали чокаться, умиротворенно вздыхать, загадывая, как проведут предстоящие выходные. Вячеслав Михайлович Молотов блаженно развалился на подушках дивана, по соседству, сложив крест-накрест руки, сидел лоснящийся великан Каганович. Он зевнул и попросил чашечку кофе.
