— Лелечка, что с тобой?
Несчастная подняла заплаканное лицо.
— Он со мной сюда пришел, этот мерзкий Сашка! Со мной!
— Не плачь, все обойдется!
— Предали они нас, предали! — всхлипывала Леля. — Ненавижу!
— Я ухожу, — процедил Сергей, ему было страшно разрыдаться на глазах у знакомой, страшно было обнажить свою безумную боль, признаться, что он безответно влюблен, отвергнут!
Несчастный взял шапку.
— Я пошел! — выдавил он.
— И я с тобой! — пискнула Леля.
Сергей помог ей надеть шубу и, придерживая, вывел расстроенную знакомую на крыльцо. Увидев дочь Лобанова, которую сложно было не узнать в ярко-рыжей лисьей шубе и такой же броской пушистой шапке, водитель министра сельского хозяйства завел огромный «ЗИМ» и подал к подъезду. Леля старалась себя сдерживать, но непокорные слезы упрямо текли по щекам. Сергей поспешил открыть дверь, девушка забралась вглубь салона.
— До свидания! — прошептал отвергнутый парень, и хотел было захлопнуть дверь, чтобы, наконец, остаться одному, дав волю бушевавшим в груди страстям. На душе у него скребли не кошки, а леопарды! Голова гудела.
— А ты? — спросила дочка Лобанова.
— Про машину своим не сказал, пешком дойду, здесь близко, — удрученно ответил Хрущев и принялся повязывать шарф.
— Так нельзя! — запротестовала Леля. — Садись, мы тебя подвезем.
— Неудобно, не хочу тебе мешать, — отказывался Сергей.
— Не спорь! — приказала девушка, и тут же, как-то совсем жалобно добавила: — Ну, сядь, пожалуйста!
Несчастный кавалер забрался в машину. Заурчав мотором, «ЗИМ» двинулся к воротам. Внезапно Леля положила свою руку на его ладонь и сжала, потом уткнулась лицом Сереже в грудь, в его шерстяное кашне, и разревелась. Молодой человек замер, он был совершенно ошарашен, но не отталкивал девушку, а наоборот, обнял, утешая.
— Хрущев-то с Лобановской Лелькой уехал, — проводив «ЗИМ» взглядом, подметил дежурный по даче.
— Сделали рокировочку! — подмигнул стоящий рядом порученец министра, которому было наказано: «глаз не сводить с Ладочки!» — Сейчас прямо в машине испанку зацелует!
Дежурный и порученец довольно переглянулись.
Леля уже не плакала, она желала любой ценой отомстить своей лучшей подруге, бывшей лучшей подруге и этому жалкому долговязому смазливому придурку!
В окнах мелькали силуэты веселящейся молодежи. В гостиной отплясывали заводные буги-вуги, — жгли как в последний раз! Изображая барабанщика, Антон энергично отбивал такт на перевернутых фаянсовых тарелках, эмалированном тазу и кастрюле, а в уютном министерском кабинете обаятельный Александр без стеснения целовал министерскую дочь, упрямо расстегивая на ее груди кофточку.
