— Она приехала на велосипеде, Боже праведный. Разве я об этом не говорил раньше?
— Нет. Вы уверены, что с вами все в порядке?
— Я только немного устал.
— Это я могу понять. Значит, она приехала на велосипеде. Любопытно.
— Что любопытно?
— Карлос был помешан на велосипедах. В Портлендском офисе нам сказали, что он взял с собой велосипед. Помните?
Перуджи посмотрел на велосипед, прислоненный к стене. Он вспомнил сейчас, что Коротышка упоминал о нем. Велосипед. Возможно ли это?
— Есть у нас серийный номер или еще что-нибудь, позволяющее идентифицировать велосипед Карлоса? — спросил он.
— Может быть. На нем могут даже сохраниться отпечатки пальцев. Где этот велосипед сейчас?
— Здесь, в моей комнате. Я пока один, она пошла в кафе перекусить. — Он вспомнил свое решение. Боже Всемогущий! Совсем голову потерял! — Коротышка, — пролаял он, испытывая даже слабый прилив сил, — бери группу и дуй сюда как можно быстрее. Надо взять не только велосипед, но и Фэнси — для допроса с пристрастием.
— Ясно, — сказал Джанверт. — Со мной рядом ДТ, он все слышал и рвется ехать.
— Нет! ДТ должен оставаться там и следить за Хеллстромом. Шеф дал четкие указания. Пошли команду Сэмпсона.
— ДТ проследит за этим. Они отправятся через минуту.
— Вели ему поторопиться. Я знаю только один способ задержать эту мадам, но после этой ночи я не в состоянии им воспользоваться.
Слова Нильса Хеллстрома: «Я помню свое детство в Муравейнике, которое представляется мне счастливым периодом жизни, счастливейшим опытом человека во всей его жизни. Ни в чем я не знал отказа. Я знал, что меня окружают люди, готовые отдать за меня жизнь. Только со временем до меня дошло, что я должен этим людям той же полной мерой, если бы это от меня потребовалось. Каким глубоким вещам научили нас насекомые! Насколько ошибочны в этом отношении взгляды Внешних! Голливуд, например, долго считал, что простой угрозы попадания насекомого на лицо достаточно, чтобы взрослый человек запросил пощады и раскрыл все известные ему тайны. Философ Харл, мудрейший среди нас в своей области, рассказал мне, что от детских кошмаров до психозов взрослых насекомые проходят как возбудители ужаса в разуме Внешних. Как странно, что Внешние за силой и рационализмом насекомых не видят уроков, воплощаемых ими для всех нас. Урок первый, конечно, состоит в том, что насекомые никогда не боятся умереть за свой род».
— Как они могли позволить этим — этим Внешним забрать велосипед? — бушевал Хеллстром.
