— Да-да, конечно, — торопливо согласился Алрик, на лице которого появилось смущенное выражение.
— Садитесь, — сказал Адриан, и мальчики с довольными улыбками заняли места за столом.
Пухлая женщина с короткими редкими волосами и обвислыми щеками, пятясь, вошла в комнату с большим блюдом жареной на вертеле баранины. На ней было серое шерстяное платье и засаленный передник. Она подошла к столу, резко остановилась, и на лице у нее появилось разочарованное, даже сердитое выражение.
— Троих нет, — визгливым голосом заявила она.
— Я отнесу тарелку Ройсу. Он плохо себя чувствует, — объяснил Адриан.
Ариста внимательно посмотрела на него:
— Может быть, не стоило оставлять его одного?
Адриан кивнул:
— Ничего с ним не сделается. К тому же, если он что-то захочет с собой сделать, никто не сможет ему помешать.
— Эльден тоже остался в комнате, он не любит большого скопления людей, — сказал Уайатт.
Повариха кивнула. Ее огромная грудь выпирала из передника, грозя накрыть дымящуюся баранину. Все молчали.
— А где мерзавец Деган Гонт? — спросила она. — Не могу себе представить, чтобы он отказался от бесплатной еды.
— Мерзавец? — удивился Адриан. — А я думал, что в Ратиборе его считают героем.
— Героем?
Он кивнул.
— Да он покинул Ратибор еще мальчишкой в поисках счастья, стал пиратом, а потом вернулся, чтобы возглавить движение освобождения.
Повариха визгливо расхохоталась, поставила поднос на стол и начала резать мясо.
Все за столом обменялись взглядами. Уайатт пожал плечами.
— Я не знаю его прошлого, но Гонт не был пиратом. Это мне известно совершенно точно.
И повариха снова захихикала, прикрыв ладошкой рот. Ее мощная грудь и плечи колыхались.
— Быть может, ты поделишься с нами, почему тебе так весело?
— Ну, распускать слухи дело неблагодарное, — сказала она и сделала вид, что прикусила нижнюю губу.
Движения поварихи замедлились, потом и вовсе прекратились. Она подняла глаза, и ее щеки заколыхались, повариха расплылась в улыбке.
— Ладно, значит, так, — начала она, понизив голос. — Я выросла через нескольких домов от дома Гонта, как раз на улице Деган. Вы знаете, что мать назвала его Деган, потому что это было единственное слово, которое она умела правильно писать, ведь табличка с названием улицы столько лет провисела у нее перед глазами.
Теперь, когда повариха начала говорить, ее руки вновь принялись за работу. Она отрезала куски мяса и выкладывала их на тарелки, не обращая внимания на капающий на стол жир.
