- Прости. Я думал о том, что он скажет, когда вернется домой.
Кайли всегда настаивала на том, чтобы я говорил вслух, несмотря на мое нежелание делать этого в присутствии других. Она не может видеть меня, говорит она, и отказ в возможности слышать мой голос дается ей слишком тяжело. По ее словам, я говорю очень хорошо, но я вижу в глазах окружающих, что сестра щадит мои чувства. Чего делать не стоит. Ее мнение единственное, которое меня волнует. Я не рассказываю ей как они смотрят на нас: глухого мальчика и его слепую сестру-близнеца.
Губы Кайли нежно прикасаются к моей влажной коже. Она уютно согревает мою спину. Наклоняясь к ее плоти, такой же, как и моя, я вытягиваю шею для ее успокаивающих поцелуев. Я устал. ДефБобби неуклонно становился хуже. Я помню, когда мы были очень маленькими, наш отец устроился на работу в почтовое отделение, сортировать письма. Мы жили в маленькой лачуге, в одном из поселков городского типа, и, хотя наш отец пил, он по крайней мере не делал этого до ужина. Но потом он потерял работу и не смог найти другую, или просто воспользовался поводом и утопил себя в алкоголе. В любом случае, мы с Кайли давно лишились тех, кто подойдет на роль родителя. Сейчас ДефБобби просыпается пьяным и делает все, чтобы раздобыть выпивку. Что включает временную подработку; но в последнее время, он пропивает и наши пособия тоже.
- Давай пораньше ляжем спать, - ее пальцы усыпляют меня. - С нами все будет хорошо.
- Я не боюсь его, - тихо отвечаю я.
Она слегка поворачивает голову, и я чувствую ее взгляд, хотя она и не видит меня. Ее ответ - это скольжение пальцев по моим синякам.
У меня изрядно болело тело от побоев, которые я получил за день до того, когда в порыве ярости из-за отсутствия еды в доме, мы совершили ошибку и вылили виски ДефБобби. По нашему соглашению, Кайли оставалась в нашей спальне с запертой дверью и не открывала ее никому кроме меня. Я не могу защищаться, если она в опасности. После того как наш отец ушел, как описала Кайли, "матерясь как раскаты грома, захлопнув дверь и под визги покрышек", она перетащила мое тело к себе на колени и попросила меня рассказать ей сказку, пока она гладила мои волосы и тайком осматривала мои раны.
- Еще несколько месяцев, Кай, - добавляю я. - И мы уйдет от него.
Мы с Кайли заканчиваем школу в июле и наконец подадим прошение об освобождении от опекунства. Мы месяцами читали об этом и готовились. Это стало нашей целью, то, чего мы с нетерпением ждем. Хотя вариант с простым побегом всегда был, придерживаться второго варианта, в надежде на лучшее будущее благодаря образованию, более разумно.
