- Кимберли. - Его голос ворвался в ее сон, где она была скована, отвратительные вещи... боль... - Кимберли! - Такой мягкий голос. Ужасные звуки, эхом отдававшиеся от пощечин, жжение. - Проснись, chica! – Резкая команда. Голос хозяина. Ее глаза распахнулись. Мужчина в дверях. Еще крик, уже в сознании, но зажглись светильники, и она разглядела, спустя минуту человека, который купил ее. Освободил ее. Мастер R.
Прежде чем войти, он дождался, пока она не произнесла его имя, затем принес ей стакан воды из ванной. Придвинул стул. Позволил ей пить. Он не прикасался к ней, и его близость обернулась утешением. Неужели он знал, что нависнув над ней, довел бы ее до истерики? Она бы не смогла перенести прикосновения, сразу после кошмара, в котором было так много мужчин.
Он наблюдал за ней, терпеливо и спокойно. Взяв книгу, оставленную ею на ночном столике, он просто читал для нее печальным искаженным акцентом голосом. Ни один кошмар не может соперничать с Раулем Сандовалом, читающим Гекельберри Финна.
Ей действительно стало лучше. Может быть, искра ее подлинной сущности не угасла. Может быть, внутри она не была оскверненной, заслужившей все, что с ней сделали. Вот только она ощущала себя грязной. Отвратительной и разрушенной. Она сморгнула, сдерживая наворачивающиеся слезы. Неужели в ее памяти навсегда отпечатается "грязная шлюха"?
Психолог не добилась значительного успеха с ее ненавистью к себе. Или с попытками выяснить, что последует дальше, когда все останется позади. Как она могла вернуться к своей работе, зная, что кто-то может снова ее схватить? Что…
Она услышала звук шагов и судорожно развернулась, сердце подпрыгнуло, колотясь о ребра.
- Спокойно, Gatita. - Мастер R встал рядом. Подождал, удерживая ее взгляд своим.
- Простите.
- Тебе разрешено нервничать. - Он присел на корточки около кресла, приподняв ее подбородок, чтобы вытереть пальцами слезы. - И плакать. Независимо от того, насколько ты сильная, думаю, некоторое время ты будешь частенько в слезах.
- Мы собираемся начать...?
Ким не смогла закончить, ненавидя, насколько жалко звучал ее голос.
- Когда ты будешь готова, Кимберли, спустись вниз, и мы поговорим.
- Ким. Все зовут меня Ким.
Он улыбнулся, и она еще раз убедилась, что он - Дом. Уверенный в себе. Властный. Он будет делать то, что захочет.
По ее телу пробежала дрожь.
- Вы, в самом деле, Дом, не так ли?
- Да, в самом деле. - Он отпустил ее подбородок и скользнул костяшками пальцев вниз по щеке. - Но ты в безопасности, chiquita. Единственная рабыня, которая мне нужна - та, чья заветная мечта – принадлежать мне.
