Джинни расстегнула ремень безопасности и вгляделась в серую мглу за окном:
– Ну и вечерок.
– Можешь посидеть в машине, пока я сбегаю за зонтом.
– Ничего, я не растаю.
Ансон открыл дверцу, и в лицо ему густо брызнул дождь.
– Готова?
– Готова. – Джинни открыла свою дверцу.
Выскочив из машины, они припустили к дому и, пока добежали до двери и спрятались под узкий козырек, оба успели вымокнуть насквозь и продрогнуть.
– Бр-р, – стучал зубами Ансон, вставляя в замок ключ. С его мокрых волос ручьем стекала вода. Толку, что лето в этом году раннее. – Он открыл дверь и впустил Джинни в дом. – Но ничего, погода скоро переменится и станет жарко, как в печке. – Ансон хитро улыбнулся. – Будет еще погода для бикини.
Что это значит? Уж не заигрывает ли он с ней? Джинни не очень хорошо понимала такие намеки. Мужчины долго казались ей излишеством, которое способно еще более осложнить и без того непростую жизнь. Еще ей совсем не хотелось копировать беспорядочные отношения с мужчинами, отличавшие ее мать, а ничего другого она не видела.
– Идем, – с улыбкой говорил Ансон, беря ее за руку и подталкивая к лестнице наверх, но руку при этом отпускать не торопился.
По счастью, на этот раз незваных гостей они не обнаружили.
– Ни кузин, ни кузенов, ни теток с дядьками – никого, – бодро доложил Ансон, обойдя квартиру.
– Только я. – Джинни смущенно убрала с лица мокрые волосы, уверенная в том, что выглядит сейчас не лучше, чем бездомный котенок под дождем.
Ансон протянул к ней руку, будто собрался помочь совладать с непослушной копной вьющихся влажных волос, но, видимо, передумал, опустил руку и сказал:
– Тебе нужно быстрее переодеться в сухое и лечь спать.
– Было бы неплохо, – согласилась Джинни, стягивая мокрый джинсовый пиджак. – Куда это можно повесить для просушки?
Вместо ответа, он молча взял у нее пиджак. На миг их руки соприкоснулись – и этого оказалось достаточно, чтобы посыпались искры. В прямом смысле.
– Извини, – улыбнулся Ансон, – статическое электричество.
Но то электричество, что ударило по нервам, не имело ничего общего с физическим трением. Джинни смотрела на его руки, на длинные пальцы, держащие мокрую ткань, затем ее взгляд скользнул выше, по широким плечам, шее, поросшей дневной щетиной, квадратной челюсти и несообразно красивым губам, приоткрывшимся, чтобы хрипло шепнуть:
– Джинни.
Их взгляды встретились. В свете лампы его глаза казались совсем черными.
– Я не знаю, как это делается, – пробормотала Джинни.
