– Приятно было с вами познакомиться. В плане выбора друзей вкус у Ансона значительно улучшился.
Ники хотела было проскользнуть мимо стоящего у двери Ансона, но он удержал ее за руку:
– Ключ!
Она со вздохом сунула ему в руки рюкзак, весивший, наверное, тонну, и стала копаться в сумке:
– Тебя не проведешь. Как неудобно иметь кузена-гения.
– Сколько ни подлизывайся, а ключ придется отдать.
– А я и не подлизываюсь. – Ники протянула ему ключ и напоследок порывисто обняла его за шею. – Я правда приехала надолго. Мне хочется пустить тут корни.
Ансон удивился. Можно подумать, каменистая почва Пергатори, штат Теннесси, подходит для укоренения женщины вроде Ники. Но, с другой стороны, он не возражал бы, если б она и впрямь поселилась поблизости. Какой бы взбалмошной она ни была, все-таки единственная родственница.
– Ладно, звони, когда обустроишься.
– Обязательно.
Ники напоследок помахала рукой Джинни и выскользнула за дверь.
– Тайфун Николетт, – пробормотал Ансон.
– Зачем ты так? – спросила Джинни.
– А что? – удивился Ансон, видя ее хмурое лицо.
– Вы ведь одна семья.
– Мы кузены, которые встречаются раз в сто лет. Не думай, она тут не останется. К тому же от нее одни неприятности.
– И все-таки вы не чужие. Ты знаешь, каково это – не иметь родни? У меня вот нет никого, кроме Дэнни. Конечно, может быть, у тебя столько родственников, что одним больше, одним меньше – не имеет значения.
– Нет. Ники – моя единственная родственница, но, в отличие от тебя, я не позволяю ей вытирать о меня ноги.
Ансон спохватился, но было поздно. Глаза Джинни округлились, будто он ударил ее.
– Я не позволяю ему вытирать о меня ноги, я помогаю брату, потому что ему это необходимо. И в отличие от тебя, я не вышвыриваю за порог родного человека, когда он мне неудобен.
Джинни вскинула голову и хотела пройти мимо к двери, но не тут-то было. Ансон схватил ее за руку:
– Ну и куда же ты собралась?
Она сердито вырвала у него свою руку:
– Я знаю куда. В офис. У меня есть ключ. Пристроюсь там на пару часов на диване в комнате отдыха.
– Слушай, извини, – сказал Ансон. – Ники взбесила меня, я и не сдержался. Это было глупо с моей стороны.
Джинни резко обернулась:
– Глупо? Что ты имеешь в виду? Свои слова или мысли? Явно первое, так?
Ансон глубоко вздохнул:
– Если Дэнни торгует наркотиками, да еще прямо из дома, то у тебя могут быть большие неприятности.
– Будто я не догадываюсь. Или ты считаешь меня полной идиоткой?
– Нет, ты добрая, сострадательная душа, которая любит брата и отчаянно пытается защитить его. – Говоря так, Ансон сжимал кулаки, потому что ощущал сильное желание коснуться ее лица, разгладить тревожные морщины на лбу, что сейчас еще больше рассердило бы ее. – Но ведь он-то совсем о тебе не думает.
