На площадке у лифта Джим остановился.
– Учти, моя задача – прикрывать тебя.
– Спасибо, Джим. Сообщи, если что-нибудь найдешь среди вещдоков.
Макс скрестил руки на могучей груди, преграждая ей путь:
– Хочешь, я поеду с тобой? Я не боюсь Найта.
Оливия шутливо ткнула его кулаком в плечо:
– Мне не нужно, чтобы за мной присматривали.
Трент вышел из кабинета лейтенанта с язвительной ухмылкой и хлопнул Макса по плечу:
– Мы с тобой отправляемся осматривать автомобиль.
– Ура, – без всякого воодушевления отозвался Макс. – Разберем на кусочки старую вонючую машину. – На пороге он обернулся: – Лив, Брауэр настоящий придурок, что изменял тебе.
– Знаю.
– Я рассказал о вас с ним Джиму только потому, что ему нужно быть в курсе дела – вдруг Брауэру хватит тупости думать, что он сумеет уговорить тебя простить его.
– Это я тоже знаю. Иди работай.
Убедившись, что Кейти Ринальди и Джинни Рафферти-Тейлор сидят за компьютером в кабинете лейтенанта, а остальные отправились на задания, Оливия, наконец, ощутила мир и покой. На несколько мгновений. Потом она погрузилась в какофонию звуков, обычных для Четвертого участка. Гул многих голосов, телефонные звонки, треск клавиш, жужжание принтеров и других механизмов, выплевывающих информацию, били по ушам и трепали нервы.
Понимая, что сейчас не может ни поехать домой и сесть в горячую ванну, ни громко заорать и что-нибудь разбить посреди комнаты, Оливия вздохнула, прошла мимо крохотного кабинета, где стояли их с Джимом столы, и распахнула дверь в опустевший конференц-зал, набрала номер Гейба, забитый в память телефона еще вчера.
– Найт, – ответил знакомый низкий голос.
Сердце у нее снова забилось учащенно.
– Доброе утро, мистер Найт. Говорит детектив Уотсон. Мне нужно побеседовать с вами. Лично. Вы сейчас на работе? Я могла бы приехать к вам. Или, может быть, вам удобнее приехать сюда?
Он ответил не сразу.
– Вы будете пересматривать дело Дэни?
Она не успела ответить; в окне показались широкие плечи и темная шевелюра. Маркус снова наградил ее ослепительной улыбкой и постучал по стеклу:
– Ты свободна?
Оливия нахмурилась, ее неприязнь к Маркусу лишь усилилась. Она показала на телефон:
– Нет!
– Что, простите? – зазвучал у нее в ухе низкий голос.
– Извините… – Она заперла дверь и повернулась к Маркусу спиной. – Это я не вам. Да, мы заново открыли дело. Мне нужно кое о чем вас спросить… еще раз повторить все, что вам известно об убийстве вашей невесты.
– Два условия, Оливия. Во-первых, называйте меня Гейб. А во-вторых, лучше вы приезжайте сюда.
