Но, по правде сказать, его больше обеспокоило ее лицо. Как и подозревал Кейд, осунувшиеся черты указывали на то, что ей нехорошо. Изможденный вид и темные круги под глазами свидетельствовали о бессонной ночи.
– Это платье для беременных. У меня их три, – запальчиво произнесла она. – Их проще надевать. Видишь, спереди пуговицы до самого низа? Очень тяжело найти другое платье с такой застежкой.
– Я ничего не говорю.
Ее рука висела на повязке. По крайней мере, предписания врача она выполняет.
– Но даже с этими пуговицами одеться оказалось непросто. Я опоздала.
Кейд заметил, что гипс украшают всевозможные надписи и рисунки.
В колледже ее всегда окружали друзья. Но после свадьбы Джессика изменилась. Ее мир все больше ограничивался им и их домом. Когда начались проблемы с беременностью, она бросила работу, на которую устроилась после получения диплома по искусству. Надо сказать, работа не из лучших. Зарплата в недавно открывшейся на востоке Калгари художественной галерее едва дотягивала до минимальной.
Поначалу Кейду нравилось, что она дома и полностью посвящает себя ему. Можно сказать, ему очень даже нравилось. Возможно, настолько, что он поощрял это. Кому не хочется, придя домой, обнаружить свежеиспеченный хлеб, или ростбиф, или йоркширский пудинг, или три дюжины теплых шоколадных пирожных?
Кому не хочется прийти домой, где тебя ждет самая красивая женщина в мире, готовая каждый раз по-новому доказывать свою любовь к тебе? Это была то ванна со свежими лепестками роз, то дегустация вина при свечах на заднем дворике, который она собственными руками превратила в сад.
Но постепенно ее бесконечная преданность начала его тяготить. Он видел, как мир Джессики сжимался все сильнее и сильнее. Картины сменились выбором краски для стен в комнатах. Она постоянно изобретала новые блюда. Научившись делать покупки через Интернет, все время находила разные бесполезные вещицы, которыми Кейду полагалось восторгаться вместе с ней.
Даже его колоссальный эгоцентризм не мог скрыть, что Джессика превратилась в тень той бесконечно живой девушки, какой была когда-то. Ее одержимость желанием завести ребенка только усилила ощущение, что он не понимает, кто рядом с ним.
Джессика начала покупать вещи для ребенка, которого у них не было: маленькие ботиночки, настолько очаровательные, что она не могла пройти мимо, образцы расписанных вручную обоев для детской, которой у них не было. Все газетницы и подставки для журналов наполнились изданиями, посвященными уходу за детьми.
