Его влекло к ней, но вместе с тем он испытывал непонятное отвращение к самому себе за слабость. Он уже много раз обещал себе, что сломает стереотип и начнет общаться с другими женщинами: мягкими, добрыми и безобидными. И что? Продолжает пылать страстью к стриптизершам и стервозным любовницам миллионеров.
И все же Игорь ощущал ни с чем не сравнимое волнение, зная, что она где-то там, думает о нем. Он прекрасно относился к Ройтеру, ему не в чем было себя упрекнуть, но такие женщины никогда подолгу не принадлежат кому-то одному. Он не тешил себя надеждой, что Оксана оставит «Аменцию» и убежит с ним тратить его заработанные на дневнике деньги в Турцию. Но все же не сомневался, что она станет частой гостьей в его скромном жилище на некоторое время. Ей было скучно, а он умел сделать так, чтобы таким, как она, стало весело.
* * *
Постояв возле конюшен и приняв пассивное участие в съемках, стараясь не попадать в кадр, Арнольд проявил небывалое упорство, не желая идти на примирение первым. Это было глупо, но никто не хотел уступать.
Игорь вернулся в дом, наполненный посторонними людьми. Официанты, снующие с кухни на улицу и обратно, грузчики, разгружающие свежие, только что привезенные продукты, Бруно, орущий на поварят, женщины, украшающие лестницу и холлы цветочными гирляндами, люди из агентства, упаковывающие памятные подарки прямо в гостиной.
Все двери в доме нараспашку, все говорят одновременно, звонят по телефонам, чертыхаясь, в поисках лучшего места приема, выкрикивают имена, спорят, ищут Клима. Он, как Фигаро, возникает то тут, то там. Он невозмутим, на его лице нет признаков паники или нетерпения, он не повышает голос, все его действия носят четко выверенный, продуманный характер.
— Ты обедал?
Игорь даже не заметил, как управляющий, закончив разговор по телефону, догнал его на лестнице.
— Есть великолепные сэндвичи с тунцом, не хочешь составить мне компанию?
Они устроились на маленькой кухне второго этажа, раздвинув стеклянную стену на балкон. Ветер, играя легкими тюлевыми занавесками, наполнил комнату запахом скошенной на газоне травы.
— Как Саша? — поинтересовался Клим Сергеевич.
— Нормально, — Игорь пожал плечами, — вам лучше знать.
— Он хороший парень, — заметил Клим, — и мне очень неудобно из-за пропажи его кроссовок.
— Он мог забыть их к городе, — сказал Игорь. — Не стоит принимать произошедшее близко к сердцу.
— Не знаю, — управляющий вытер рот бумажной салфеткой, — ему и так приходится нелегко. Он рассказывал мне про вечный дефицит средств в фонде, про неразговорчивых чиновников, про ужасное законодательство.
