Монстры хитрее всех! | страница 47
Ей ужасно хотелось увидеться с отцом или хотя бы просто ощутить их взаимосвязь, и Робекка отправилась в единственное место здесь, которое напоминало ей о нем, – в катакомбы. Девушка вошла в лифт одна, и когда она задумалась, не стал ли ее отец механическим – что позволило бы ему продолжать жить, хотя и иначе, – из глаз ее безудержно хлынул пар.
Выйдя из лифта, Робекка стерла конденсат со щек и вдруг заметила, что на приветственном плакате половина надписи закрыта паутиной. «Мисс Сью Нами определенно пора как-то решить вопрос с арахнидами», – подумала Робекка. Но затем девушка озадачилась: а почему нигде не видно никаких пауков – одна лишь паутина? Как такое может быть? Может, пауки нашли способ перемещаться по кампусу, оставаясь незамеченными?
Бродя по тускло освещенным туннелям катакомб, Рошель думала обо всем, о чем ей ужасно хотелось бы поговорить с отцом: о вступлении в общество «Кусоловей», о своих подругах, о Монстроликовой команде, и, естественно, о том, что творится в Школе монстров.
Внезапно в нос Робекки ударил сильный запах духов; у нее сразу же перехватило дыхание, а из ушей пошел пар. И отнюдь не потому, что запах был неприятным или был сопряжен с какими-то опасными химикатами. Просто это был знакомый аромат духов мисс Подлётыш, восхитительная смесь благоухания лилии и розы. Но так уж получилось, что этот запах в сознании Робекки накрепко ассоциировался с двуличием и даже в какой-то мере с опасностью, и потому скверно действовал на девушку, особенно когда был таким сильным. Робекка скорчилась у стены рядом с портретом скарижского политика Шарля де Гулля, выполненным флуоресцентной фиолетовой краской. От запаха ей стало почти физически дурно, как будто ей в шестеренки подсыпали песку.
– Мне просто не верится, до чего нечутко мы себя повели! Нет, правда, что это на нас нашло? – простонала Венера и уткнулась лицом в зеленые ладони.
– Я вынуждена согласиться, что даже по расплывчатым стандартам горгулий это было крайне глупо с моей стороны – объявить, что сегодня День отца, совершенно не принимая во внимание ситуацию Робекки, – сокрушенно произнесла Рошель. Пенни грозно уставилась на нее, и снедаемая чувством вины горгулья быстро отвела взгляд.
– Надо найти Робекку. Представляешь, как ей грустно сейчас? Ух, как я зла на себя! За такое на меня надо начихать тысячу раз! Ничто не огорчает меня так, как опечаленный друг, – не считая, конечно, случаев, когда природу загрязняют химикатами.
