Монстры хитрее всех! | страница 46
– Сладость! Гадость! – окликнула троллей Рошель. – Вот вы где! Мы с Дьюсом вас ждем уже двадцать пять минут! Вы что, забыли, – у вас занятие?
– Кошки! Кошки! – воскликнул Сладость.
– Кошки везде! – завопил Гадость, и эта парочка помчалась вдогонку за проказливым котенком.
– Не очень-то приятное зрелище, а? – пошутил Дьюс, глядя, как Сладость и Гадость ковыляют прочь.
– По крайней мере, так у них есть какие-то физические нагрузки. Если бы только они еще научились у кошек личной гигиене! – вернула шутку Рошель.
– Я бы на это не рассчитывал, – дружески произнес Дьюс и похлопал Рошель по руке, а затем поздоровался с подлетевшей Клео.
Хотя от прикосновения его руки у Рошели до сих пор бежали мурашки по ее холодной гранитной коже, теперь она уже не была настолько без ума от Дьюса, как прежде. Отчасти потому, что девушка поняла: как мистеру Д’Охлику нравится пребывать в унынии, так Дьюсу нравится, что Клео им помыкает.
– Пока, Дьюс. Пока, Клео, – попрощалась Рошель и услышала, как гробофон в ее кармане пискнул. Вытащив его, горгулья застыла, потом нахмурилась и помчалась прочь.
Когда Рошель вернулась в покои Крови и Моркови, Робекка с Венерой валялись на кроватях и читали в блоге Спектры последние слухи о Проказнике. Поскольку послания и кошки продолжали всплывать в различных уголках кампуса, интерес к Проказнику продолжал расти. Ученическая общественность была настолько заинтригована загадочным монстром, что практически позабыла, что до «Фабрики зверств» остались считаные дни.
– Девочки, сегодня День отца! Я бы совсем об этом позабыла, если бы не мой надежный гробофон. Он действительно помогает мне быть организованнее! – радостно объявила Рошель.
– Занятно. Мой гробофон совершенно не помогает мне быть организованнее. Может, мне нужен новый? – задумчиво произнесла Робекка.
– Я просто поверить не могу, что уже День отца. Могу поспорить, что папа сейчас сидит у пруда, по колено в земле, и наслаждается солнышком, – с улыбкой проговорила Венера. – Ничто не сравнится с небольшим фотосинтезом, – добавила она, взяла свой гробофон и принялась звонить домой.
Пока Венера весело болтала с отцом, Рошель осторожно набрала родителей, тщательно следя за тем, чтобы не разбить когтем экран.
Когда уже обе ее подруги принялись радостно общаться с родней, Робекку захлестнуло чувство, которого она не испытывала уже давно – тоска по дому. Она скучала по отцу. Девушка представила себе его доброе лицо, и глаза ей защипало от слез, которые, как и следовало ожидать, превратились в пар. Не желая мешать подругам ни своими слезами, ни паром, Робекка тихонько вышла из комнаты.
