Четверо сотрапезников резко повернулись и уставились на него в упор. Саша исподлобья поглядел на них, медленно переводя взгляд с одного на другого, затем широко улыбнулся, но улыбались только его губы…
— Черт, совсем постарел. Расслабился… — Чашка со звоном брякнулась на стол, а Саша уже стоял готовый к броску. — И что, интересно, мне теперь с вами, товарищи дорогие, делать? А?
Куусинен откинулся назад на стуле, словно ненароком откинув полу пиджака. Лехтосаари застыл как изваяние, но его рука осторожно, по миллиметрам, двинулась к брючному карману. Христо Боев зримо напрягся, точно приготовившись к свирепому, тигриному прыжку. В кабинете висело гнетущее молчание, и с каждой секундой оно становилось все тягостнее и тягостнее. Казалось, что тишину можно резать ножом…
На самом деле голова Александра подстёгнутая адреналиновым штормом думала немного о другом. Что ЕМУ теперь с этим делать? Ведь поступки его и даже слова никак не тянули на пятнадцатилетнего подростка даже прошедшего Крым и Рым. И решение простое как кирпич, мгновенно кристаллизовалось и начало обрастать подробностями.
— Как говорил один мой давний знакомый Шарль Талейран: «Это больше чем преступление, это ошибка». Давно живу, товарищи, вот и расслабился.
— Ну-ну, — раздался успокаивающий низкий голос с болгарским акцентом. — Успокоились, товарищи, успокоились.
Димитров вышел на середину кабинета и повернулся к Белову:
— Ты уж нас извини, товарищ Белов, но то, что ты — не ребенок, мы поняли еще вчера утром. Обсудили с товарищами, ну и вот…
— Понятно, — продолжая фиксировать глазами всех, сказал Саша. — И что решили?
Боев кашлянул:
— Юнак, мы не воевать собрались. Мы просто спросить хотим…
— Спрашивайте. Если смогу — отвечу…
…Через час все пятеро снова сидели и мирно попивали кофе.
— Значит, война? — медленно спросил Куусинен. — И ничего нельзя сделать?
— Можно, наверное, — сделав новый глоток, задумчиво произнес Саша. — Но война все равно будет. На год-два позже — может быть, но будет. А то и на год-два раньше… Да вы и сами знаете.
Боев налил еще кофе, придвинул чашку Александру, а сам закурил:
— Возможности оттянуть войну лет на десять-пятнадцать совсем нет?
— Нет. Американцы… — Он сделал глоток и с минуту медитировал. — Понимаешь, Христо, янки война нужна как воздух. Экономически они малоэффективны, а значит им необходим способ ограбить ближнего. Сейчас план строится на немцах. Гитлер может быть и гениальный тактик, но как стратег он — нуль. Абсолютный. Его выкармливают на нас.
