Том 7. Изборник. Рукописные книги | страница 44



Искра ясная в твоих кудрях.
От тебя, стремительного бога,
Убегают, тая, силы зла,
И твоя горит во мне тревога.
Я – твоя пернатая стрела.
Мне ты, Феб, какую цель наметил,
Как мне знать, и как мне разгадать!
Но тобою быстрый лёт мой светел,
И не мне от страха трепетать.
Пронесусь над косными путями.
Прозвучу, как горняя свирель,
Просияю зоркими лучами,
И вонжусь в намеченную цель.

«В ясном небе – светлый Бог Отец…»

В ясном небе – светлый Бог Отец,
Здесь со мной – Земля, святая Мать.
Аполлон скуёт для них венец,
Вакх их станет хмелем осыпать.
Вечная качается качель,
То светло мне, то опять темно.
Что сильнее, Вакхов тёмный хмель,
Или Аполлоново вино?
Или тот, кто сеет алый мак,
Правду вечную один хранит?
Милый Зевс, подай мне верный знак,
Мать, прими меня под крепкий щит.

«Пробегают грустные, но милые картины…»

Пробегают грустные, но милые картины,
Сотни раз увиденный аксаковский пейзаж.
  Ах, на свете всё из той же самой глины,
  И природа здесь всегда одна и та ж!
Может быть, скучает сердце в смене повторений,
Только что же наша скука? Пусть печалит, пусть!
  Каждый день кидает солнце сети теней,
  И на розовом закате тишь и грусть.
Вместе с жизнью всю её докучность я приемлю,
Эти речки и просёлки я навек избрал,
  И ликует сердце, оттого что в землю
  Солнце вновь вонзилось миллионом жал.

«Ты хочешь, девочка луна…»

Ты хочешь, девочка луна,
Идущая с крутого неба
Отведать горнего вина
И нашего земного хлеба.
Одежды золотая сеть
Пожаром розовым одела
Так непривыкшее гореть
Твоё медлительное тело.
Вкусив таинственную смесь
Того, что в непонятном споре
Разделено навеки здесь,
Поёшь ты в благодатном хоре.
Твой голос внятен только мне,
И, опустив глаза, я внемлю,
Как ты ласкаешь в тишине
Мечтательною песней землю.

«Только мы вдвоём не спали…»

Только мы вдвоём не спали,
Я и бледная луна.
Я был тёмен от печали,
А луна была ясна.
И луна, таясь, играя
Сказкой в зыблемой пыли,
Долго медлила у края
Тьмою дышащей земли.
Но, восторгом опьянённый,
Я взметнул мою луну
От земли, в неё влюблённой,
Высоко на крутизну.
Что порочно, что безгрешно,
Вместе всё луна сплела, –
Стала ночь моя утешна,
И печаль моя – светла.

«Ветер наш разгульный…»

Ветер наш разгульный,
Ветер наш земной,
Песни богохульной
Надо мной не пой.
Кто подобен ветру,
Тот потупит взгляд.
Стих покорен метру,
Сердце бьётся в лад.
Правит нашим миром
Светлый Аполлон.
Сердцу, песням, лирам
Жизнь дарует он.
Все земные доли
Он из солнца льёт.
Он и ветру в поле
Указал полёт.
Ветер, ветер вольный,
Вождь летучих туч,