Поэтому неудивительно, что городской совет хотел снять старые линии и заменить их новым оборудованием. Оставался только один вопрос: почему они вообще позволили станции прийти в такой упадок?
Как только мы с Чаппаларом вошли, я сразу смогла определить, какие линии из рук вон плохи: они были наполовину разобраны, высоко расположенные контрольные панели открыты, из них торчат провода и пластиковые трубки. Две стремянки на колесиках подкатили прямо к механизму ближайшей цистерны, словно двое рабочих трудились бок о бок, выискивая возможность заставить старую рухлядь поработать еще немного… но сейчас там никого не было.
Никого в поле зрения.
Я повернулась к улуму:
— У всех сиеста?
Он пожал плечами:
— Может, общее собрание работников станции?
— Собрание у них должно быть завтра.
Чаппалар был бы в курсе их распорядка, выполни он свою «домашнюю работу» по станции… но ведь он был занят, забавляясь с Майей, не так ли? Но, так или иначе, это расследование было зарегистрировано на мое имя, следовательно, мне и надлежало знать все факты. Со своей стороны Чаппалар доверял мне разобраться во всех мелочах, чтобы этим не пришлось заниматься ему.
— Даже если сейчас не время для обычного совещания, — заметил мой спутник, — мисс Таппер могла созвать таковое экспромтом.
Он закатил глаза. Я начала получать представление о влюбленной в экспромты руководительнице. — Или, — продолжил улум, — им могли привезти запчасти к другому входу, и теперь все помогают их разгружать.
Возможно. Правдоподобно. Учитывая жуткое месиво из трубок и кабеля, разбросанных по полу, они, должно быть, частенько закупали запчасти. И все же… вокруг стояла прямо-таки мертвая тишина. И выглядело это место всеми покинутым. Меня охватило тревожное предчувствие, та самая «человеческая интуиция», по поводу которой всегда ворчал Чаппалар.
— Давай дальше пойдем на цыпочках, — понизив голос, предложила я. — А то мне не по себе.
Он взглянул на меня — нарочито безучастно, так полагалось смотреть на прокторов-новичков, рассуждающих как беженцы из мелодрамы. Но все же его ушные веки сощурились на полмиллиметра, внимая подозрительным звукам. Он давал мне насладиться моими сомнениями, даже если считал, что я преувеличиваю.
Я осторожно шагнула вперед. Чаппалар за мной. Когда мы поравнялись с лестницей, ведущей к контрольным пультам цистерн, я поддалась порыву и поспешно поднялась по ступенькам — на два этажа над землей — и оказалась лицом к лицу со спутанным клубком оптоволоконных кабелей и водопроводных труб.
