Али-Баба понял, что из-за женской неосторожности Касим с женой узнали о том, что он хотел бы скрыть по многим причинам. Но того, что сделано, не изменить. Поэтому, не выказывая ни малейшего удивления или огорчения, он рассказал все брату и предложил тому часть сокровища в обмен на сохранение тайны.
– Что-то в этом роде я и ожидал услышать от тебя, – надменно ответил жадный Касим, – но я должен знать точно, где спрятано все сокровище и как мне самому туда попасть, когда мне того захочется. Иначе пеняй на себя, я пойду и донесу на тебя, и затем ты не только не заберешь оттуда ничего больше, но и потеряешь все, что уже имеешь, а мне дадут долю за мой донос.
Али-Баба рассказал брату все, что тот просил, вплоть до тех самых слов, которые следовало произносить, чтобы попасть в пещеру.
На следующее утро Касим поднялся задолго до восхода солнца и собрался в лес с десятью мулами, с большими коробами наперевес, чтобы заполнить их доверху, и пошел путем, который указал ему Али-Баба. Вскоре он добрался до скалы и узнал место по дереву и другим приметам, которые описал ему брат. Приблизившись ко входу в пещеру, он произнес слова: «Сезам, откройся!» Дверь тут же открылась и, когда он вошел, закрылась за ним.
Его алчная душа пришла в восторг, когда он обследовал пещеру, так как он обнаружил там много больше богатств, чем ожидал, судя по рассказу Али-Бабы. Он поспешно набрал столько сумок, сколько сумел, и сложил их у двери пещеры. Но его мысли были так полны предвкушением того, как он превратится в богатейшего ростовщика в городе благодаря несметным сокровищам, обладателем которых он становился, что он совсем забыл, какие слова надо произнести, чтобы заставить дверь открыться. Вместо слова «Сезам» он произнес «Откройся, ячмень!» и был страшно удивлен, что дверь оставалась наглухо закрытой. Он перебрал названия нескольких видов зерен, однако дверь не открывалась.
Такого оборота событий Касим никак не ожидал и был так напуган, что от страха никак не мог вспомнить слово «Сезам», и, сколько он ни старался, память отказывала ему. Поставив на землю все сумки, которыми он уже успел нагрузиться, несчастный в смятении мерил шагами пещеру, впервые за всю свою жизнь, подчиненную алчности, осознав, что в этом мире надеяться на одни только деньги означает вверять свою жизнь самой призрачной и неуловимой субстанции на этом свете. Но он столь долго посвящал себя только им, что уже и не знал, как свернуть с этого пути.
