– Эта зверюга – кот.
Такер с сомнением посмотрел куда-то назад.
– Он лижет занавеску душа.
– Да, он это любит. – Сара пыталась сообразить, как подняться с земли хоть минимально благородно. Не-а, невозможно. Она в любом случае сверкнёт надетым под халат нижним бельём.
– В чужих ванных?
– Только у тебя. Это в первый раз.
Петтигрю потянулся в сторону, сдёрнул с вешалки полотенце и обернул тёмно-синий хлопок вокруг талии.
– Так это теперь будет каждый день? Вторжение в мою личную жизнь? А то, может, я что интересное изображу, раз уж за мной шпионят. – Он безрадостно засмеялся и окинул взглядом занавеску. – Хотя сегодня ты уже достаточно увидела, не так ли?
«Это точно».
– Слушай, я живу вон там. – Сара указала на собственное крыльцо. Меньше десяти ярдов от окна Петтигрю. – А у тебя нет жалюзи. Я вовсе не пыталась…
– Там же сарай, – произнёс он, всматриваясь в темноту.
– Никакой не сарай, – возмутилась Сара. – Это…
– Ладно, флигель. Неважно.
– Уверяю, между флигелем и сараем большая разница. С удовольствием покажу тебе в энциклопедии, чтобы ты мог сравнить фотографии.
– В смысле?
– Ну, у тебя, кажется, проблемы с книжными магазинами. Полагаю, чтение – не самая сильная твоя сторона.
– Думаешь, я не умею читать? – Свет падал сзади, и Сара не видела лица соседа, но в голосе слышалось… неверие? Веселье? Трудно определить.
– Уверена, что умеешь.
– Если только в книге есть картинки?
Сосновая иголка уколола её в ягодицу. «Да ну сколько можно». Сара поднялась на колени.
– Просто учитывая твою недавнюю реакцию…
– Подожди-ка. – На сей раз Петтигрю расхохотался. – Ты шпионишь за мной всё утро. Отправляешь своего, – он оглянулся, – кота, бог знает зачем, потом наблюдаешь, как я пою в душе, а теперь выставляешь виноватым меня?
Ладно, может, он и прав. Вот только она не могла отправить Дармоеда даже в лоток. Даже если сильно старалась.
– Если перестанешь меня перебивать и позволишь…
– А, так я тебя ещё и перебиваю.
– Извиниться. Чёрт возьми, я пытаюсь вести себя дружелюбно!
– Дружелюбно, да? – Петтигрю неожиданно небрежно облокотился на подоконник, и пусть Сара по-прежнему не видела его глаз, но злость в голосе расслышала. – Тогда я сейчас выйду. А ты так и оставайся на коленях.
Сара с такой силой втянула воздух, что чуть не отрубилась.
– Ты… ублюдок.
– Ну да, так я и думал. – Окно закрылось и почти тут же распахнулось снова. – Держи своего любимца.
И Дармоеда бесцеремонно закинули на ближнюю ветку.
«Гадский любимец»,
