– Просто странно. Ты вернулся в родное болотце и так удивляешься поднявшемуся на поверхность илу.
Такер смотрел на пожарные машины, весёлых псов. Он не знал, как объяснить странное ощущение внутренней надломленности. И то, что недостающие кусочки его тянуло искать именно здесь.
– Это болотце мне не родное. По крайней мере, я этого не помню.
А ведь ожидал что-то вспомнить. Что-то почувствовать. Но кроме одной краткой вспышки ничего не добился.
Но вот увидеть книжный магазин он не ожидал. Это свежая рана, а не ил. В конце концов, большую часть детских лет Такер практически прожил в книжном магазине. Там работала его мать.
Там она и умерла.
«Господи. Какого хрена я тут делаю?»
Устав больше эмоционально, чем физически, Такер решил, что ему нужно побыть одному. После похорон он едва нашёл для себя две минуты между друзьями матери и коллегами, партнёрами и Мейсоном. Такер понимал их благие намерения, но всё равно задыхался.
– Пойду в душ.
Он протиснулся мимо Мейсона, но тот ухватил его за плечо.
– Потребуется время, чувак. – Выражение лица друга было доброжелательным, прежняя веселость пропала. – Неважно, в какой точке карты ты находишься.
Не в силах спорить с такой логикой, Такер молча покинул комнату.
* * *
Сара вышла на новое экранированное крыльцо коттеджа. А Ной расстарался на славу. Не только повесил полки, укрепил ступеньки, выкорчевал старую ванну и добавил ещё одну кабинку в туалете, но и соорудил основу того, что стало убежищем Сары.
Тёплый и немного влажный вечерний воздух обволакивал тело. Прогремел гром – ничего страшного, судя по звуку, грозу протащит мимо. Ветер, подслащенный ароматом звёздчатого жасмина, шевелил влажные кончики только что вымытых волос.
После душа Сара выпила вина – заслуженная награда в конце тяжёлого дня. Она покрасила миллион метров отделки, перебрала вещи, поговорила с продавцами. До открытия магазина предстояло переделать ещё кучу мелочей.
Последняя пара месяцев ознаменовалась как успехами, так и неудачами. Но в целом Сара справлялась. Справлялась со Суитуотером.
Сегодня проснулись старые воспоминания, вернулась былая неуверенность в себе, которую она считала давно похороненной. Её корни здесь, в глинистой почве этого города, и пока одни побеги вырастали, даже цвели – другие засыхали. И нормально раскрыться не получится, пока не разберёшься с прошлым.
Детство Сары не было ужасным, однако унижений хватало. Еле сводя концы с концами, она боролась с уязвлённой гордостью. Особенно когда мама умерла, а отец… что ж, с отцом тоже пришлось надолго расстаться.
