Вопросов у агентов не возникло, а если они и были, никто не собирался тратить на них время. Все закинули винтовки за спину. Кроме Эшли. Я взгромоздился на сэндфойл у нее за спиной, и ей пришлось кое-как пристроить винтовку на груди. В ушах у меня затрещали помехи, а потом бархатный голос Эшли вдруг проник мне в голову и прочно угнездился в самой середке. Шлемы были оснащены беспроводной связью.
– Как самочувствие?
– Вроде нормальное.
Эшли нажала на какую-то кнопку, и на приборной консоли замигали световые индикаторы. Я приготовился услышать рев двигателя, но ничего подобного не произошло, и эта штуковина просто завибрировала подо мной.
– Держись крепче! – скомандовала Эшли.
Я обхватил ее за талию. Сэндфойл прыгнул вперед, и плавники, пока он набирал скорость, поднялись из песка. Это средство передвижения явно не было рассчитано на двоих ездоков – моя задница наполовину свисала с кожаного сиденья, и я боялся, что шальная песчинка вопьется в самую мягкую часть моего тела.
Глянув через плечо Эшли, я увидел, что стрелка спидометра зависла на делении «сто».
Абигейл сказала, что мы находимся к востоку от цели, и нам следовало ехать на запад, но барханы тянулись с севера на юг, и половину нашего заезда через Сахару мы провели в воздухе. Мы стремительно поднимались на гребни песчаных волн, взлетали, плюхались вниз и снова начинали подъем.
Эта поездка смахивала на «русские горки». На таких аттракционах время всегда тянется дольше, чем в реальности. Я поднял голову и посмотрел через плечо Эшли.
Все другие агенты уже остановились. Горизонт окрасился ярко-желтым светом и немного искрил, словно барханы отражали лучи оранжевого солнца.
Немного повозившись с ремешком, я стянул с головы шлем и чуть не ободрал уши. Оп-девять стоял на несколько ярдов впереди нашей группы и пристально рассматривал горизонт. Будто рассвета никогда не видел.
– Что случилось? – спросил я.
Эшли только покачала головой. Тогда я, приволакивая ушибленную ногу, поплелся к Оп-девять. Свечение над горизонтом стало оранжево-красным. Но было в этом рассвете что-то неправильное. Что именно – до меня дошло, только когда я доковылял до Оп-девять. Мы смотрели на запад, а не на восток.
Это был не рассвет.
Эбби Смит опередила меня на несколько шагов. Оп-девять, видно, услышал, как она подходит, потому что заговорил с ней, даже не повернув головы.
А свет на горизонте тем временем стал похож на ползущую к нам стену огня.
– Мы опоздали.
