— Все в порядке, Джек.
Но я вижу, что не в порядке.
— Хочешь поиграть с джипом, дисташкой и со мной?
— Чуть попозже.
— Когда ты будешь играть, то отвлечешься и забудешь про свою боль.
Она слабо улыбается, но ее следующий выдох больше похож на стон.
В 5:57 я говорю:
— Ма, уже почти шесть.
И она встает, чтобы приготовить ужин.
Джип и дисташка сидят в ванной, поскольку там теперь сухо, и это их пещера, где они прячутся.
— А ты знаешь, джип умер и улетел на небеса, — говорю я, стараясь побыстрее съесть свои кусочки цыпленка.
— Неужели?
— А потом ночью, когда Бог уснул, джип выбрался оттуда и спустился по стеблю гороха в нашу комнату, чтобы повидаться со мной.
— Как мило с его стороны.
Я съедаю три зеленые фасолины и делаю большой глоток молока, потом еще три — в тройках они проходят гораздо быстрее. Конечно, глотать их пятерками было бы еще быстрее, но я не могу этого сделать, поскольку впятером они не пролезут в горло. Однажды, когда мне было четыре, Ма написала в списке того, что надо купить: «Зеленая фасоль / другие замор. зеленые ов.», а я вычеркнул слова «зеленая фасоль» оранжевым карандашом, и она решила, что это очень смешно. Под конец я ем мягкий хлеб, потому что люблю держать его во рту, когда он размокает от слюны.
— Спасибо, младенец Иисус, особенно за кусочки цыпленка, — говорю я, — и, пожалуйста, не присылай мне подольше зеленую фасоль. Послушай, а почему мы благодарим младенца Иисуса, а не его?
— Кого?
Я киваю на дверь.
Ее лицо становится злым, хотя я не называл его имени.
— За что нам его благодарить?
— Но ты же как-то сказала ему спасибо за продукты и еще за то, что он убрал снег и купил мне штаны.
— Нечего подслушивать.
Иногда, когда она по-настоящему злится, ее рот почти не открывается.
— Он не достоин, чтобы его благодарили.
— Но почему?
Ма грубо обрывает меня:
— Он только приносит нам разные вещи. Не по его воле растет в поле пшеница.
— В каком поле?
— Не по его воле светит солнце, идет дождь и все остальное.
— Но, Ма, хлеб приходит к нам совсем не с поля.
Она крепко сжимает губы.
— Почему ты сказала…
— Пришло время смотреть телевизор, — быстро говорит Ма.
Сегодня она включает видеофильм, я обожаю видео. Обычно Ма смотрит кино вместе со мной, но не сегодня. Я запрыгиваю на кровать и учу джип и дисташку болтать ногами. Сегодня я смотрю Рианну, Т. И., леди Гагу, Кейни Уэста.
— А почему рэперы носят темные очки даже ночью? — спрашиваю я Ма. — У них что, глаза болят?
— Нет, они просто хотят казаться крутыми. И чтобы фанаты не смотрели им все время в лицо, потому что они такие знаменитые.
