Едва только таксист резко затормозил у железных ворот, за которыми виднелось желто-розовое, сплошь увитое плющом двухэтажное строение, грек выпрыгнул из машины и, ни слова не говоря Ширин, направился к багажнику, якобы для того, чтобы помочь таксисту извлечь вещи. На самом деле он ждал, когда появятся машины преследователей.
Через секунду на улочку на огромной скорости ворвалась уже знакомая Аристотелю «рено». Когда она вплотную приблизилась к такси, грек отчетливо рассмотрел водителя. Тот, объезжая таксомотор справа, как бы не замечал стоящего перед ним препятствия, ибо все его внимание было приковано к табличке на воротах, где были указаны название улочки и номер дома. Преследователь очень заинтересованно, будто запоминая, всматривался в эти ориентиры. Но более всего Аристотеля поразило то, что у «рено» были… дипломатические номера российского посольства в Париже…
«Ну ты и конспиратор, парень! Ведешь слежку без прикрытия, в наглую! Это что? Разгильдяйство или демонстрация силы, чтобы попугать меня? А может, ты просто денег пожалел и не стал брать напрокат машину с французскими номерами?»
В ту же секунду грек увидел, как у въезда в улочку остановилась машина с Селлерсом за рулем. Постояв несколько секунд, она резко стартовала и продолжила путь по прямой.
«Вероятно, — мелькнула мысль у “КОНСТАНТИНОВА”, — американцу знакома эта вилла и ему лишь надо было получить подтверждение, что именно здесь остановится его агентесса, потому-то он и не стал сюда въезжать. Ну да ладно, завтра все прояснится».
…Как только Ширин и Аристотель оказались во внутреннем дворике, больше напоминавшем огромную клумбу, — столько там было цветущих роз, — как дверь отворилась и на крыльцо выбежала высокая, худая и плоская, как декорация, женщина неопределенного возраста.
— Это — моя приходящая управляющая, Эльза, немка по национальности. Она живет по соседству и присматривает за виллой в мое отсутствие. Вчера я послала ей телеграмму, что мы сегодня прилетаем. Держи с ней ухо востро, она чрезмерно любопытна. Постарайся быть с ней твердым и непреклонным, на все ее вопросы отвечай уклончиво, но не юли, ибо она достаточно хитрая женщина, интуитивно чувствующая фальшь, — вполголоса наставляла Ширин Аристотеля, пока они шли к дому по дорожке из тертого красного кирпича.
Аристотель в ответ лишь молча кивнул головой.
— Бонжур, мадам, бонжур, мсье! Как дольетели? Надьеюсь, без неприятных приключений. А почьему не прилетел Ахмед-паша? — затараторила управляющая на отвратительном французском.
