Выпив воды, забирается в спальный мешок и ложится, пытаясь поглубже запрятать страх. Камни и земля еще теплые – за день нагреты солнцем. Звезды яркие, их количество невообразимо огромно. Чем дольше он смотрит на какой-нибудь участок неба, тем больше там проявляется звезд. А сколько еще солнц горят так далеко, что он их даже и увидеть не способен!
Дорога пуста, ни одной машины. Самолетов в небе тоже нет. Единственный звук – это шум ветра. Что здесь, интересно, за живность? Сороконожки. Грифы. Змеи. Кабаны-бородавочники, страусы, антилопы. Вот если бы он поехал не сюда, а на север, да подальше, – там да, на тамошних нагорьях водятся и шакалы, и гиены, и леопарды. Даже носороги (в количестве последних нескольких штук).
Рассвет застает Луво в его мешке нисколько не замерзшим, даже без шапки, несмотря на ветер, вовсю обдувающий разъемы, вделанные в череп. Где-то в отдалении по серпантину дороги, лязгая, ползет грузовик с надписью вдоль борта: «Happy Chips»{37}.
Луво садится. Вокруг спального мешка камни, камни… Ровная травянистая площадка, на которой он расположился, тоже окружена камнями. Склоны и ниже, и выше сплошь усеяны камнями всевозможных размеров, некоторые наполовину вдавлены в землю, как могильные плиты. Немного дальше взгляд привлекают отколовшиеся от скального массива обломки размером с дом. Естественно, здесь и должны быть сплошные камни, бесконечное множество камней – в основном песчаник и известняк.
Грузовик с надписью «Happy Chips» исчезает за очередным поворотом серпантина. Ни души, кое-где несколько чахлых деревьев, помимо них лишь глыбы камня и вольные просторы. В музее на пьедестале горгонопсия казалась огромной, как динозавр, но здесь все размеры воспринимаются по-иному. Что такое динозавр рядом с каменной громадой – ну хоть вот той или этой? Луво даже не надо вертеть головой – и так в поле зрения тысяч десять камней, в каждом из которых может быть спрятана горгонопсия.
С чего он взял, что сможет отыскать здесь окаменелость? Пятнадцатилетний мальчишка, который знает жизнь только по приключенческим романам да еще из воспоминаний какой-то старухи. Который никаких окаменелостей не находил ни разу в жизни!
Луво съедает два куска хлеба и принимается медленно обходить вокруг спального мешка, ногой переворачивая попадающиеся камни. На некоторых пятна лишайников, бледно-оранжевых и серых, сами камни тоже имеют цветные включения: черные полоски, серебристые крапинки. Очень симпатичные камешки, но в них нет ничего, что напоминало бы окаменелости из музея, из шкафа Гарольда, из воспоминаний Альмы.
