— Есть, сэр.
Момент был опасный. Если «Отчаянный» откажется приводиться к ветру, как случилось с ним однажды под управлением Карджила, он потеряет скорость, и ветер понесет его, беспомощного, навстречу «Луаре». А при таком ветре паруса могут изорваться в клочья, даже если не оторвется что-нибудь еще более важное. Маневр нужно провести безупречно. Так совпало, что на вахте вновь стоял Карджил. Можно было доверить дело ему, или Бушу, или Провсу. Но Хорнблауэр отлично знал, что, переложив ответственность на другого, он безнадежно уронит себя в собственных глазах, и в глазах команды.
— Я поверну судно, мистер Карджил, — сказал он, необратимо беря ответственность на себя.
Он подошел к штурвалу, огляделся. Он чувствовал, как колотится его сердце, и заметил с мгновенным изумлением, что это ему приятно, что опасность доставляет ему удовольствие. Он заставил себя забыть обо всем, кроме судна. Матросы стояли по местам, все глаза были устремлены на него. Ветер ревел в ушах. Хорнблауэр встал покрепче, глянул на море впереди корабля. Наступил нужный момент.
— Помалу, — проревел Хорнблауэр стоящим у руля матросам. — Руль к ветру.
«Отчаянный» послушался не сразу. Но вот нос его начал поворачиваться.
— Руль на ветер!
Матросы взялись за шкоты и булини передних парусов.
Хорнблауэр следил за судном, как тигр за своей жертвой.
— Шкоты, галсы отдать! — потом опять рулевым: — Руль на борт!
Судно быстро приводилось к ветру.
— Пошел контра-брас! — Матросы были захвачены общим волнением. Булини и брасы отдали, и реи тяжело начали поворачиваться в тот самый момент, когда «Отчаянный» встал против ветра.
— Одерживай! Руль на борт, — выкрикивал Хорнблауэр. «Отчаянный» поворачивался быстро. Скорость была достаточной, чтоб руль хорошо забирал, остановив поворот прежде, чем судно повернется слишком сильно.
— Пошел боковые брасы!
Дело сделано. «Отчаянный» лег на другой галс, не потеряв ни одной лишней секунды, ни одного лишнего ярда и теперь несся вперед, а волны ударяли в его правую скулу. Но времени радоваться не было — Хорнблауэр заспешил к левой раковине, чтоб направить подзорную трубу на «Луару». Она, естественно, поворачивала — теория погони против ветра требует, чтоб преследователь менял галс одновременно с преследуемым. Но «Луара» обречена была немного запаздывать. Догадаться, что «Отчаянный» поворачивает, можно было лишь в тот момент, когда его фор-марсель заполоскал — даже если вся команда «Луары» стояла на местах, готовая к повороту, «Отчаянный» получал двухминутную фору. И теперь, когда «Отчаянный» шел новым галсом, наполнив все паруса, фор-марсель «Луары» еще немного заполаскивал. Она все еще поворачивалась. Чем больше времени будут занимать у нее повороты, тем больше она будет проигрывать гонку.
