он?
— Привет, Кол. — Ловко увернувшись, Одри прямиком направилась в подвал, и Карле ничего не оставалось, как сделать вид, будто дядины объятия предназначались ей.
— До чего же она жутко выглядит, — шепнул Колин племяннице.
— Ну, рассказывай, — вполголоса приказала Джулия, возникая у них за спиной.
Карла коротко доложила о состоянии Джоела. Тетка и дядя слушали, приложив ладони к раскрытым ртам, словно актеры в театре Кабуки, изображающие ужас и смятение.
— Кто бы мог подумать, — сокрушалась Джулия. — Только сегодня утром он был здоров как бык. Правда, Кол? — Ее муж кивнул. — Мы с ним славно поболтали, помнишь? — Колин снова кивнул, но без прежней уверенности. — Он слишком много работает, — продолжила Джулия. — Я как раз вчера говорила Колину, что так нельзя. Джоел вечно куда-то спешит. Знаешь, у мужа моей подруги в прошлом году обнаружили рак. — Она перешла на шепот: — Рак в попе. И доктора сказали, что болезнь на сто процентов вызвана стрессом. На сто процентов…
— Извини, — вежливо перебила Карла, — я должна посмотреть, как там мама.
Подвальное помещение в доме было отдано Джоелу под кабинет. Там царил хаос: на письменном столе, по углам и посреди комнаты громоздились грязные кружки с кофейной гущей и шаткие зиккураты, сложенные из печатной продукции. На пыльных стенах ничего не было, кроме большой фотографии в рамке, на которой Джоел жал руку Мартину Лютеру Кингу. Карла застала мать сидящей на полу скрестив ноги; Одри скручивала косяк. Пальто она не сняла, и оно бугрилось вокруг нее, словно нагар свечи.
Карла опустилась на раздолбанное вращающееся кресло:
— Давай я поднимусь наверх и упакую твои вещи?
— Трусы я и сама могу найти, — ответила Одри.
— А знаешь… — Карла встала, — не позвонить ли Розе? Она, наверное, волнуется.
— Сама позвонит, если захочет, — отрезала Одри.
Карла закусила губу. Ссора в больнице произошла исключительно по ее вине. Если бы она не улыбалась как идиотка. Роза не сочла бы своим долгом вступиться за нее. И все же — она взглянула на Одри — не стоит сейчас раздражать мать, она и так не в духе. Лучше просто выждать и позвонить сестре попозже. Карла принялась кружить по комнате, собирая грязные кружки.
— Оставь, — сказала Одри.
— Но мне нетрудно…
— Прекрати.
Карла опять села в кресло. Мать придирчиво разглядывала ее:
— Похоже, ты поправилась.
— Спасибо.
— Только не надо дуться. Никто другой тебе этого не скажет.
— Ладно, — ровным тоном произнесла Карла.
— Что это за ответ? — повысила голос Одри.
