Будто не расслышав вопроса, «Эдита», перейдяна шепот, добавила, что если Курусу-сан желает взглянуть на константиновский рубль, то она может предоставить ему такую возможность — монета временно находится у нее дома.
Все сомнения мгновенно разрешились, японец прокричал в трубку, что немедленно берет такси и выезжает. Бросив трубку, он опрометью выбежал из телефонной будки. Вернулся, чтобы узнать адрес, а заодно поинтересовался, не будет ли «Эдита» возражать, если он захватит с собой пару бутылок шампанского…
«Эдите» спешно забинтовали ногу, вооружили костылями. Макияж она наложила сама.
В сопровождении двух бригад «наружки» Курусу через двадцать минут подъехал на такси к дому агентессы. Женщина встретила японца, прыгая на костылях и морщась от боли…
* * *
Свою роль агентесса-обольстительница играла с упоением: халатик постоянно распахивался, то обнажая до самого основания стройные ноги, то вдруг из него одновременно выкатывались две молочные луны пудовых грудей…
От такого натиска Курусу вмиг забыл и о привезенном товаре, и о константиновском рубле.
Залпом осушив пару бокалов шампанского, он попросил разрешения снять пиджак. На пиджаке не остановился, стащил и надетый поверх рубашки полотняный пояс с кармашками-ячейками, заполненными часами и золотыми браслетами. С облегчением вздохнул — «кольчуга» весила около десяти килограммов!
В свою очередь, «Эдита» попросила разрешения прилечь на кровать — болит нога. Вновь предательски распахнулся халатик. Зачарованный Курусу вперил взгляд в манящее лоно. Ленивым движением женщина одернула подол. Губы ее были закушены, лукавые глаза, источавшие похоть, призывно смеялись. Запахивая полы халата «Эдита», отрешенно глядя в потолок, стала поправлять прическу. Нет, она просто издевалась над молодым изголодавшимся самцом!
Завуалированный стриптиз стал последней каплей, что переполнила чашу плотских вожделений японца. Не в силах более противостоять разбушевавшейся физиологии, он с остервенением рванул брючный пояс и вмиг оказался меж её ног…
Женщина вскрикнула и начала робко сопротивляться. Притворная борьба, а по сути — освобождение от халата, еще больше раззадорили японца. Дрыгая ногами, он пытался освободиться от брюк. Затрещала рвущаяся материя — это лопнули по шву брюки, из которых азиату наконец удалось выпрыгнуть…
…Тела сплелись в пароксизме страсти, комната наполнилась криками и сладострастными стонами. Дьявольская пляска достигла апогея, когда хлопнула входная дверь и в прихожей раздались хмельные мужские голоса…
