Эти слова заставили Рокоссовского покраснеть, но, разумеется, ему было приятно, что его труды не пропали даром.
3
Юлия Петровна расцвела, чуть пополнела и стала еще более привлекательной и женственной. Она занималась домашними делами и лелеяла, растила любимицу семьи Аду. Мир здесь для девочки был широк и просторен. В детском сердце рождалось, росло и жило восхищение природой, своим знаменитым папой в красивой военной форме, с всегда блестящими сапогами со шпорами.
Порой Рокоссовские отправлялись в лес за ягодами или за грибами, а иногда просто на прогулку. Вот и теперь, после успешных маневров, Рокоссовский по просьбе семьи выкроил себе выходной день.
Все семейство, как на праздник, тщательно готовилось к выходу в лес за грибами. Еще с вечера были подобраны к теплым носкам резиновые сапоги, приготовлены лукошки и спортивные костюмы.
Такие семейные сборы бывали не часто, и Ада, порядком соскучившись по отцу, не отходила от него ни на шаг. Мать с улыбкой наблюдала за ними и радовалась за свою дружную семью.
— Папочка, ты только не забудь меня разбудить, — не раз напоминала Ада, заглядывая отцу в глаза. — Хорошо, папуля?
— Не беспокойся, не забудем, куда же мы без тебя денемся, — отвечал он, с умилением глядя на суетящуюся дочь.
Рокоссовские вышли из дома рано. Еще была заметна бледная заря на востоке, но уже вершины соснового бора пылали солнечными огнями. Где-то без умолку стрекотала сорока, тонкими нежными голосами перекликались птицы, вовсю звенели комары.
Они шли гуськом: впереди вышагивал Рокоссовский, за ним топала малышка, стараясь не отставать от папы-великана, замыкала «колонну» Юлия Петровна. За их ногами тянулся, словно шлейф, темно-зеленый росистый след. Он только тогда прекратил их преследовать, когда они вышли на лесную стежку, обильно присыпанную опавшими хвойными иглами.
Запахи лесной земли, хвои, вечнозеленого душистого можжевельника наполняли душу каким-то необыкновенным душевным покоем. Юлии Петровне думалось, что из этих благодатных мест никуда не надо уезжать, что не надо искать другого пристанища, что здесь именно тот уголок земли, где можно тихо прожить всю оставшуюся жизнь.
Солнце уже было в зените, когда Рокоссовские, набрав по кошелке боровиков, возвращались обратно. Кругом — ни звука. Казалось, тишина поглотила лес, землю, небо и все вокруг охвачено беспробудным сном.
— Ой, мамочка! — крикнула Ада. — Посмотрите, какой красивый грибок!
— Доченька, ты его не трогай, — сказал Рокоссовский. — Это ядовитый гриб мухомор.
