Монгол договорился с погонщиками, которые выделили самого сильного двугорбого верблюда с седлом. Рокоссовский переправил на противоположный берег жену, потом дочку. Ада сначала боялась садиться на верблюда, а потом не хотела с него слезать.
После короткого ночлега снова тронулись в дорогу. Почти до самой Урги дорога вилась по взгорьям и волнистым долинам. Воздух был насыщен запахами полыни и чабреца.
По дороге то и дело попадались поклонные холмы. Это были памятники степного суеверия. Рокоссовские не раз наблюдали, как монгол, проезжая мимо такого места, слезал с коня, обходил холм с юга и, повернув лицо к северу, бил несколько земных поклонов, очень громко произносил несколько гортанных слов и бросал на холм то, что оказывалось под рукой, — камни, ветку, кусок материи, а то и длинную трубку. Один укреплял на вершине холма желтый платок, другой — несколько пестрых лоскутков или же пучок конских волос.
На следующий день до Урги оставалось километров двадцать. Дорога круто пошла вверх на перевал Гэнтэй — самый высокий из тех, какие им попадались на пути. Ехать было тяжело — снег сделал дорогу скользкой и опасной. С вершины хребта была видна долина, на которой раскинулась Урга. Чем ближе подъезжали к ней, тем оживленней становилась дорога. Навстречу попадались всадники, длинные караваны верблюдов.
По широкой пустынной улице они въехали в город. Юлия Петровна все ждала, когда же появятся городские строения. Но вот они оказались на пустынной площади, и, к удивлению Рокоссовских, монгол объявил, что это центр города. Кругом ни одного дерева, за глухими высокими заборами не было видно ни зданий, ни даже юрт. Они проехали еще километра полтора и остановились у деревянного домика, где стоял часовой.
5
Работы в Монголии было непочатый край. Пришлось заново создавать армию, которая отвечала бы требованиям военно-политической обстановки. В подчинении Рокоссовского находилось большое количество советских командиров, работающих инструкторами в подразделениях — от эскадрона, роты, батареи, до дивизиона, полка и бригады. Они воспитывали кадры, занимались формированием соединений, частей, их штабов.
Кавалерийские качества монголов вызывали восхищение. На учениях монгольские командиры и бойцы — цирики — лихо джигитовали, однако слабо владели шашкой и пикой. Личный состав не имел постоянных лошадей, а лошади постоянных хозяев. Каждая часть располагала своим табуном. Для боевой подготовки из табуна поочередно пригоняли лошадей, которых через несколько месяцев снова меняли.
