Собеседница кивнула:
– Понимаю. Я вообще человек достаточно понятливый.
Ирина горько улыбнулась:
– Вот и я понятливая. И сразу поняла, что у них это не на один день. Они уже давно вместе и явно не намерены прекращать отношения. И мне не нужно было их преследовать, чтобы убедиться – они едут к нам. То есть, к Сергею. К Маришке…
* * *
Черкасов до сих пор был приходящим любовником. Иногда оставался до утра, но жил по-прежнему с родителями. Он кое-что рассказывал Ирине о своей семье, например, она уже знала, что в Москве они живут только последние восемь лет, с тех пор, как Черкасов-старший получил звание генерал-майора и был переведен в столицу после многих лет служения отчизне в самых отдаленных уголках страны. Что родина оценила его добросовестную службу трехкомнатной квартирой в доме-новостройке в Новогиреево. Что нет у него братьев-сестер, зато есть замечательная мама, которую он любит горячо и беззаветно. Об отце Вадим говорил крайне мало. Ира же и не расспрашивала – догадалась, что отца он, как минимум, любит не столь пламенно, как мать. Этого ей было достаточно. Скорее, даже много. Ее не слишком-то волновала его семья. До поры до времени она надеялась, что ей никогда не придется считать его родственников своими.
Через неделю после возвращения из Испании Вадим, не особенно рассчитывая на скорую победу, сделал Ирине повторное предложение. Не потому, что слишком спешил, не потому, что не умел или не любил ждать. Сугубо из тех соображений, что капля камень точит. И был весьма удивлен, когда Ирина так, на его взгляд, неоправданно быстро ответила согласием. Впрочем, его удивление было приятным. Теперь, получив согласие невесты, следовало представить ее родителям.
Ирина сильно нервничала. Шестнадцатилетняя разница в возрасте доводила ее едва ли не до помешательства. А теперь, собираясь знакомиться с родителями Вадима, она готова была в любую минуту рухнуть в обморок. Хорошо Вадиму – женится на сироте, ни под кого не надо подстраиваться, никому, кроме будущей жены, не нужно нравиться. Ирина же мало того, что была невестой на смотринах, так еще проклятущая разница в возрасте, делавшая ее практически сверстницей будущих свекра и свекрови, чувствовала себя заранее неполноценной, словно ущербной. Она была уверена, что родители Вадима не одобрят его выбор. Разве хоть одна мать в здравом уме одобрит решение сына жениться на тетке почти в два раза старше себя?
Ее опасения сбылись ровно наполовину. Николай Вадимович, отец жениха, увидев будущую невестку, крякнул и вышел в кухню, не особенно заботясь о чувствах будущей невестки. Вадим побледнел от гнева, но ничего не сказал, улыбнулся натужно:
