Но годы шли, и, хотя Рейта заметно посерьезнела и уже не казалась легкомысленной девочкой, влюбленность ее никуда не делась. Кристиану, однако, не в чем было ее упрекнуть. Она никогда не досаждала ему, с пониманием относилась к любой ситуации, и когда Кристиан впервые привел Юана, встретила мальчика с большой радостью и дружелюбием. О Балиане они никогда не рассказывали. Сама Рейта ни о чем не спрашивала – для нее существовал только тот Кристиан, которого она знала, и она ни разу не поинтересовалась даже тем, как и почему он попал в Градерон.
Через несколько месяцев после сочетания Кристиан вернулся с очередной миссии и был встречен абсолютно счастливой женой. Рейта, сияя от радости, объявила, что у них будет ребенок. Кристиан не придумал ничего лучше, кроме как молча обнять ее, чтобы она не видела его лица, начисто лишенного положительных эмоций. Это известие стало для него неприятным шоком, и до последнего он в глубине души надеялся, что ребенок не его, пусть даже это был один шанс из миллиона – никому в здравом уме не пришло бы в голову заподозрить Рейту в измене. Он это понимал, но верить в происходящее не хотел. Однако мальчик родился с типичной внешностью Розенгельдов – золотистые волосы, серые глаза, – и этим невольно положил конец всем надеждам. Кристиану пришлось признать, что у него есть сын.
Он сторонился его. Это казалось совершенно лишним звеном какой-то дьявольской цепочки. Рейта была взрослым человеком, при желании ей все можно объяснить – рассказать, как он попал в Градерон, как сильно привязан к двум своим братьям, и на что пошел, чтобы вернуть одного из них. Но объяснять это ребенку бесполезно. Волей-неволей Кристиан был в ответе за его жизнь. А маленький Демиан, словно нарочно, души не чаял в отце и изо всех сил пытался заслужить его внимание. Это угнетало Кристиана еще сильнее. Он понимал, что не прав, что не должен так себя держать, но ничего не мог с собой поделать. Тьма раздражала его, ему хотелось увидеть Балиана, вернуться с ним в те времена, когда они бродили по Дилану, защищая друг друга. А вместо этого он вынужден сидеть в ненавистном ему Градероне и через силу улыбаться мальчику, который, будто в издевку, был вылитым Юаном в детстве. Живое свидетельство тому, что о прошлом надо забыть. Вернуть его невозможно.
Но Балиан все-таки жив, – говорил себе Кристиан, неотрывно глядя на брата. Тот спал, так развалившись, что бедный Юан подвергался опасности упасть на пол. Обледеневшая рука безвольно откинулась на подушку.
