В зале было холодно в это декабрьское утро – камин не давал достаточно тепла, и бояре кутались в тулупы. Князь же, казалось, не ощущал холода – на нем был только тонкий черный кафтан с меховой оторочкой, ладно обтягивающий широкие плечи, такие же черные штаны и сапоги. Несмотря на сорок пять лет, тело Влада Дракулы оставалось сильным, подтянутым, осанка прямой. Разве что седина зазмеилась в темных кудрях да морщины обозначились, сделав черты лица жестче.
– Ну, что еще скажете? – спросил Влад.
Стойка кашлянул в кулак.
– Государь, – начал он и опять закашлялся. – Турки…. Перешли Дунай.
– Сколько их? – спокойно поинтересовался князь.
– Пара тысяч, по нашим данным… но…дело не только в них, – опустив глаза в пол, продолжал Стойка.
– Лайота уже недалеко от Бухареста. Он объединяется с турками.
– Все-таки решился, – усмехнулся Дракула; глаза его недобро сощурились. – И что вы предлагаете?
– Отступать к Тырговиште. А оттуда, если не удержимся, в крайнем случае – к Поенарь.
– Значит, опять бежать. Ну как же, господарю Валахии не привыкать бегать, – с горькой иронией воскликнул Влад. – И дорога знакомая…к Поенарь, потом в Трансильванию, а там, глядишь, и опять в гости к родственничку, королю венгерскому. То-то рад будет!
– У них войско раза в три больше нашего, – угрюмо произнес лагофэт Ион.
– Верно, государь. У нас сейчас дай бог всего тысяча ратников наберется, – снова заговорил Стойка.
– Под Джурджу турок тоже было больше; намного больше, если ты не забыл, – возразил Влад. – И мы не отступали, а нападали, и успешно. А вспомни-ка, Стойка, шестьдесят второй год! Или ты совсем ослабел с тех пор? Или ратники у нас сейчас никудышние? А может, ты, и все вы думаете, что я так стар, что неспособен больше воевать? – он вновь обвел испытующим взглядом собравшихся.
– Нет, что ты, мой князь, конечно, нет! – горячо воскликнул Стойка. – Но…если ты погибнешь – что же будет, – и опять запнулся; старому спэтару так хотелось сказать «со всеми нами», но он продолжил: – с Валахией?
– Если погибну – значит, так господу угодно, – отрезал Дракула. Он встал со своего резного кресла, подошел к окну. Несмотря на холод, распахнул ставни, глубоко вдохнул морозный воздух. За окном медленно кружились снежинки, занося и без того белый двор. В памяти всплыло далекое лето 1462 года. Тогда они славно повеселились, несколько ночей подряд изводя турок ложными атаками, шумя, бряцая оружием, гикая у вражеского лагеря и затем исчезая. Сначала турки выскакивали, в чем были, спросонья хватались за копья и мечи, метались, запрыгивали на ошалевших лошадей и… не находили противника. Потом разозленные, одураченные захватчики стали ждать. Ждали долго, ночь за ночью, в полной боевой готовности, прислушиваясь к малейшему звуку. Валахи же на свидание не являлись. Когда же через какое-то время измученные недосыпом турки уже уверились в слабости и нерешительности валашского господаря и его ратников и перестали ожидать подвоха, Дракула нанес удар. Ночью. Турки сначала не обратили внимания на приближающийся шум – решили, что гяуры всего лишь повторяют шутку. А когда до конца проснулись, спохватились, было поздно… Жаль, султана не удалось убить. Вернуться бы туда, уж второй раз Мехмед бы не ушел живым. Да и Басараб Лайота… если б знать мысли всех предателей до того, как они успели их воплотить!
