X. Сондерс дал высокую оценку нашей активности в своей печатной работе о Дартмутских встречах. Я могу присоединиться к его оценке, особенно относящейся к нашей ближневосточной группе. Хотел бы также добавить: у меня не только с Халом Сондерсом, но и с Биллом Полком, Биллом Квандтом, Эдуардом Джареджаном было много общего в подходе к ближневосточной действительности. Я назвал лишь тех, кто был в прошлом или в то время, когда общался с ними, сотрудником Госдепартамента или Национального совета обороны США. Но встречи происходили и с другими американцами — учеными, экспертами, журналистами, которые отлично понимали смысл происходившего в этом бурлящем регионе, разбирались в деталях, не всегда соглашались с теми, кто подменял отсутствие знаний и опыта односторонней антисоветской ориентацией. Так что не следует всех, кто влиял или пытался влиять на выработку ближневосточной политики США, окрашивать в один цвет.
«Мы уделяем чрезмерное внимание советской военной угрозе, реальность которой не доказана, а величайшие угрозы нашей безопасности остаются теми же, что и раньше: созданная нами самими зависимость от арабской нефти и наше вовлечение в полностью нестабильные арабо-израильские отношения. Не забываем ли мы, что ни то ни другое не поддается исправлению военной силой и ни в том ни в другом случае Советский Союз не является главным фактором?» Этот вопрос на страницах «Нью-Йорк таймс» задал Дж. Кеннан. И он не был одинок в постановке таких вопросов.
Бывший представитель США в ООН Ч. Йост посчитал объяснения Кеннана «убедительными». Ч. Йост был эрудированным, широкомыслящим дипломатом-политиком. Мне пришлось не раз встречаться и беседовать с ним. Его отличало глубокое знание ближневосточных проблем, независимое, незапрограммированное мышление, деликатность, стремление разобраться в аргументах собеседника. Он понимал и высказывался совершенно определенно на тему о том, что без решения палестинской проблемы не может быть урегулирования на Ближнем Востоке, а достичь этого можно только через создание палестинского государства.
При Никсоне началась корректировка американского ближневосточного курса. Не предполагалась стратегическая переориентация, отказ от ранее намеченных целей, но в ближневосточную политику США были внесены некоторые новые моменты. Они касались отношений с радикальными арабскими режимами. Хотя по этому поводу в американском руководстве существовали разногласия, а Израиль и самостоятельно, и через своих лоббистов в США оказывал сильное сопротивление, линия на обновление подходов США получила развитие. Не в последнюю очередь на том этапе так произошло и потому, что Никсон, уделив главное внимание положению во Вьетнаме, где создалась тяжелейшая для американцев ситуация, был готов снизить накал страстей на Ближнем Востоке и, более того, по словам Г. Киссинджера, использовать Ближний Восток как рычаг для решения проблем во Вьетнаме в плане «какой-то сделки с Советским Союзом»
