жар его взгляда.
– Я работал. Много работал.
– А когда не работал?
– Спал.
– Любому, не только мне, такое покажется скучным.
Он сверкнул веселой кривой ухмылкой, которую она поймала краем глаза.
– Стараюсь пару раз в неделю посещать тренажерный зал.
Судя по рельефной мускулатуре, к которой Сэм прижимали вчера вечером, Ник с
толком использовал посещение тренажерного зала.
– Ну и? Ни жен, ни подружек, ни личной жизни?
– Ни жен, ни подружек. Играю с несколькими парнями в баскетбол по воскресеньям,
когда могу. Иногда после игры ходим выпить пива. Прошлым летом входил в Лигу
Конгресса по софтболу, но больше пропустил игр, чем участвовал. О, и примерно каждый
месяц обедаю с семьей отца в Балтиморе. Вот и все примерно.
– Почему ты не женился?
– Не знаю. Просто никак не получалось.
– Наверняка попадался кто-нибудь, на ком ты мог бы жениться.
– Да была одна девушка…
– И что случилось?
– Она не ответила на мои звонки. – Лишившись дара речи, пораженная Сэм
уставилась на него. - Ты спросила, я ответил.
Оторвав от него взгляд, она прибавила газу, проехала последний перекресток и
свернула на общественную стоянку. И резко бросила:
– Зачем ты мне это сказал? Ты же не имел в виду ничего такого.
– Нет, имел.
Она въехала на стоянку и слету вогнала машину на парковочное место.
Ник схватил Сэм за руку, не давая выйти.
– Остынь, Сэм.
– Не приказывай мне. – Она выдернула руку. – И побереги свои нежности для того,
кто на них купится. Я тебе ни чуточки не верю.
– Если бы не верила, то сейчас бы так не злилась.
– Ты хочешь знать, что случилось с твоим другом?
В одно мгновение веселье в глазах сменилось яростью.
– Конечно, хочу.
– Тогда тебе придется прекратить так себя вести со мной, Ник. Ты меня в узлы
скручиваешь и отвлекаешь от дела. Мне нужно сосредоточиться, на сто процентов
сосредоточиться на расследовании, а не на тебе!
– А когда ты не на дежурстве? – Лукавая улыбка вернулась, но не прогнала грусть из
глаз. – Могу я скручивать тебя в узлы?
– Ник…
Уставившись на унылое здание Национальной безопасности, он вздохнул:
– Мы почти на месте и сейчас заберем родителей Джона, повезем их смотреть, как
он лежит на холодном столе, а я только и могу думать, как сильно мне хочется поцеловать
тебя. Какой я после этого друг? Ему или тебе?
В тоне звучало столько грусти и горечи, что Сэм немного смягчилась.
– Ты был ему отличным другом, и последние двадцать четыре часа, исключая
