Прекратив борьбу, Иванов с Натальей кинулись к распростертому на полу телу Михаила. Тот медленно приходил в себя после полученного нокаута. Наташа, положив его голову себе на колени, принялась массировать Михаилу виски, приговаривая, чуть не плача:
– Миша, милый, прости, пожалуйста… Я не хотела… Я не нарочно, я тебя не видела. Прости…
Михаил осторожно помотал из стороны в сторону головой, ощупал пальцами челюсть и произнес, растягивая слова:
– Ну, мать, ты приложилась от души… Челюсть, вроде, цела, но алименты ты мне платить будешь… По инвалидности…
В это время из ванной вышла Ирина. Увидев всех в одной куче на полу, она, удивленно раскрыв глаза, спросила с подозрительной улыбкой:
– У вас что тут без меня – групповуха?
Действительно, сюжет представлялся недвусмысленным: на всех присутствующих приходился всего один предмет одежды – Натальины стринги.
– Дура! У тебя только одно на уме! – со злостью накинулась хозяйка стрингов на ничего не понимающую подругу.
– Ты чего? – изумилась та.
– А то, что у тебя только одно на уме и есть! – проворчала Наталья, стараясь взять себя в руки и успокоиться.
– Не волнуйтесь так, девочки, – примирительно сказал Михаил. – Меня теперь долго на женщин не потянет.
– А что произошло? – Ирина все еще ничего не понимала.
– Вот эти… Вот эти чудаки… на букву «м», – Михаил показал пальцем на Иванова с Натальей, – сами не живут и людям жить не дают. Чуть не убили… Извращенцы!
Ковалев с общей помощью перебрался с пола на кровать, где возле него сразу же заворковала Ирина. Все вроде бы обошлось – Михаил приходил в чувство.
Наташа тоже постепенно оправлялась от шока. Подобрав ноги, она сидела на кровати, укутавшись по шею в простыню, словно в глухую защиту. Иванов сел рядом и показал на кровавый укус на плече со следами ее милых зубок.
– Это потому, что все мужики – идиоты! – зло бросила Наталья.
– Все? – уточнил Иванов.
– До одного. И козлы…
– Сама ты дура! – сдержано отозвалась с соседней кровати Ирина. – Совсем с ума сошла. Психичка. Это у тебя от хронического «недотраха».
– Ты бы заткнулась, сучка безотказная! – Наталья снова начинала выходить из себя.
– Что-о? – с угрозой в голосе протянула Ирина, поднимаясь с кровати.
Иванову показалось, что вдобавок ко всему бабьи разборки в три часа ночи – это уже слишком. Но прежде чем он успел вмешаться, подал свой командирский голос Михаил, схвативший Ирину за руку:
– Все, сучки! Полаяли – и в будку!
Потом, обращаясь только к Ирине, сказал:
