На память пришли строки из выученного еще в детстве стихотворения:
По несчастью или к счастью, истина проста:
Никогда не возвращайся в старые места,
Как ни будет пепелище выглядеть вполне —
Не найти того, что ищем, ни тебе, ни мне…
Автор этих строк знал и понимал жизнь. И пусть Лена останется в памяти ярким воспоминанием вместе с началом весны 1995 года, решил Иванов.
После посадки он все же сам направился в метеослужбу, потому что не мог улететь, не повидав Лену. Еще по дороге к штабу, он издалека заметил знакомый девичий силуэт в окне второго этажа. Понятно, она знала, что он прилетит сегодня, ведь заявки с фамилиями командиров перелетающих экипажей приходят в часть за сутки. И она ждала. Увидев ее, Иванов почувствовал, как в груди на мгновение приятно сжалось сердце и стало расти желание остаться. Он с улыбкой помахал девушке рукой и легко вбежал по крутой лестнице на второй этаж. Они встретились в коридоре.
– Ленка, здравствуй! – Иванов с радостью обнял ее как старого друга. И она вся светилась радостью.
– Ну как ты тут, Дюймовочка? – сравнение вышло само собой: миниатюрная, в аккуратненькой военной форме, Лена действительно напоминала персонаж известной сказки.
– Здравствуйте, Александр Николаевич. У меня все хорошо, – ответила она, сдерживая счастливую улыбку и пряча светящийся радостью взгляд. И тут Иванов обратил внимание, что в коридоре они не одни: в глубине, у окна стояли два незнакомых офицера в летных комбинезонах и с интересом смотрели в их сторону.
– Идем. – Иванов первым прошел в кабинет начальника метеослужбы. Сашка Кислов барином восседал за своим столом. Они по-дружески пожали друг другу руки и завели разговор, во время которого Лена за спиной начальника игриво помахала Иванову пальцами, прежде чем выйти в аппаратную.
– Как тут ваше «ничего»? – поинтересовался Иванов.
– Вашими заботами без работы не сидим, – в тон ему ответил Кислов.
– А как оно вообще? Как здоровье, как семья?
– Людка с сыном к матери вчера уехала. Так что можно сегодня организовать банкетик у меня.
– С большим удовольствием, Саня, но не получится – улетаю.
– На войну спешишь? Так успеешь еще. Говорят, что эта война надолго. Оставайся. – Кислов, прищурившись, посмотрел на товарища и неожиданно, кивнув головой в сторону аппаратной, заговорил о другом:
– Она тебя ждала. Только о тебе три месяца все разговоры. Пожалей девчонку. Останься.
Иванов почувствовал, будто кто-то ударил его в грудь очень больно. Сбилось дыхание. Не глядя в глаза Кислову он произнес:
